Временщик 3

Тут действительно оказалось тепло. Может быть не больше пятнадцати градусов, однако после морозной улицы этого было более, чем достаточно. В широком камине на вертеле жарилось нечто вроде поросенка. Разве что клыков у того обнаружилось чуть больше, чем следует (раза в четыре). Окна здесь оказались толстенными и явно не из стекла. Поэтому света пропускали мало. Что до публики — большей частью мои великаны-сородичи, два человека, сидящих поодаль друг от друга, и красивое существо того же вида, что я наблюдал в своей общине вместе с механоидом.

— Сидите, я возьму выпить, — Троуг посмотрел на Рис и тут же добавил, — иначе выглядит уж слишком подозрительно.

Вернулся корл сначала с тарелкой, на которой лежало нечто вроде нарезки и дымящимся кувшином. Потом притащил три бокала и невысокий кубок. Последний поставил перед Рис. Я почувствовал пряные нотки и сразу понял — глинтвейн. Девушка благодарно кивнула и стала пить маленькими глотками. Нам же достался крепкий, горячий эль с горьковатыми нотками. Нарезка на тарелке оказалась строганиной. Наслаждаться холодной рыбой после мороза желания не возникло, поэтому я только пил.

— Вон тот низенький человек и есть Липкий, — пробурчал Троуг минут через пять.

Определить нужного персонажа оказалось легко. Людей тут было всего двое. Тем более первый поднялся и пошел в сторону выхода. А вот Липкий остался. Мне подумалось, что свое прозвище он получил не случайно. Жиденькие, прилизанные направо волосы, длинный нос, тонкие губы. Да и сам он сухой, будто вечно недоедает. Хотя именно сейчас с аппетитом поглощал цыпленка.

— Ладно, сидите. Я поговорю.

— Сергей, учитывая всю имеющуюся у меня информацию, рационально было бы начать разговор более опытному Игроку, — вставил Лиций.

— Не боись, у меня тоже пара тузов в рукавах. Точнее четыре. Как-нибудь разберусь. Напомни только, как его зовут? Сдается мне, он вряд ли любит свою кличку.

— Франсуа Солер.

Я, стараясь не волноваться, медленно подошел человеку. Мама всегда говорила, что начинать разговор, когда кто-то ест — признак дурного тона. Но то были правила для Отстойника. Тут же вряд ли вообще знали слово «этикет».

— Приветствую вас, Франсуа. Я присяду?

— Вы ошиблись, — пристально посмотрел на меня собеседник.

Быстро, как оказалось, мы начали разговор не с того. Хорошо, достану первый туз.

— Ты Липкий?

Не дожидаясь ответа, я сел напротив. Франсуа облизал пальцы и отложил ножку цыпленка.

— Смотря для кого.

— Для тех, кто ищет работу. Слышал, ты нанимаешь людей.

— Откуда слышал?

— Липкий, давай не будем играть в эти игры. У меня много друзей корлов, один из них и дал весточку. Так тебе нужны люди или нет?

— Нужны, — вытер Игрок руки об себя.

Навык Вранья повышен до четырнадцатого уровня.

Навык Убеждения повышен до восемнадцатого уровня.

Я, стараясь вести себя небрежно, достал из инвентаря нож из лунной стали и принялся крутить им перед собой.

— Надеюсь, никого убивать не надо?

— Нет. Вопрос только в том, найдешь ли ты Светлейших Игроков?

— У меня есть в банде один такой.

— Знаешь, наверное, ты мне не подходишь.

Да блин, сейчас-то что не так было?

— Ну? Чего молчишь? Найдешь или нет?

— Это вызовет определенные трудности, но не станет проблемой.

Навык Убеждения повышен до девятнадцатого уровня.

— Хорошо. Мне нравится, как ты говоришь. Честно. Как есть. Я видел многих Ищущих, что хорохорились и врали напропалую. Но я всех вижу насквозь.

Угу, конечно. Только сегодня твой рентген дал сбой.

— Так что за дело, где может понадобиться Светлейший?

— Нужно изъять одну штучку у архалусов. Они спрятали ее в Аарат Тхеле.

— Хм, — покачал головой я, делая вид, что что-то понял.

— Понимаю, задача непростая, но и плачу я соответствующе. Десять килограммов пыли.

А вот теперь напротив, пришлось скрывать удивление. Я даже не стал по обыкновению переводить сумму в рубли. Чтобы кондрашка ненароком не хватила. Для меня десять килограмм — просто до фига. Ладно, ладно, надо еще разделить эту сумму на четыре. Но все равно выходило жирно.

— Вижу, что смог тебя убедить, — оскалился Липкий. Улыбка оказалась под стать ему — мерзкая.

— Неплохая сумма. Только ты так и не сказал, что надо достать.

— Сущую безделицу. Просто мне эта вещица очень дорога. Память от отца. Для остальных она не представляет никакого интереса.

Липкий придал своему лицу самое беспечное выражение, какое только мог. А я сделал вид, что поверил ему. Ну конечно, десять килограмм пыли за ностальгию по ушедшему отцу. Для этого надо было быть сумасшедшим миллионером, а мой собеседник на эту роль не тянул. Однако все (или почти все) подробности об Аарат Тхеле рассказал. И мне они очень-очень не понравились. По всему выходило, что для этого дела действительно нужен был Светлейший.