Временщик. Книга первая

Самое трудное для родителей – принять взросление ребенка. Серьезно воспринимать его решения, мириться с ошибками из-за отсутствия опыта, разговаривать не снисходительно, а как со взрослым человеком. Кто-то может переболеть этим, когда ребенку шестнадцать лет, кто-то после двадцати. Моя мама все еще считала, что я по-прежнему ее маленький мальчик.

– Сереженька, ты похудел, что ли? Цвет лица какой-то нездоровый.

«Ну, конечно, я же корл», – чуть не вырвалось у меня. Я оглядел прихожую. Судя по обуви, сёстры в сборе. Дашка понятно – ей всего семнадцать, она еще живет с родителями. Но здесь уже оказалась вечно занятая Лилька. Даже неудобно. А это что за замызганные кирзачи? Я вопрошающе посмотрел на маму.

– Дядя Дима с экспедиции приехал.

Вот эту новость я воспринял с гораздо большим энтузиазмом. Среди нудных друзей отца дядя Дима был единственным светлым пятном, которое я запомнил с детства. Он врывался в нашу серую, обыденную жизнь, дарил кучу подарков или попросту интересных штук с экспедиций и вновь пропадал. Трудился дядя Дима геологом и являлся тем редким человеком, который свою работу любил.

В зал я вошел с радостной улыбкой и тут же застыл. Потому что дядя Дима оказался не то что редким человеком – он был корлом. Впрочем, как и отец. А я-то думал: как два настолько разных существа смогли подружиться? Все очень просто. Расовое притяжение, если можно так выразиться.

– Чего ты застыл как статуя? – спросил голосом отца пожилой беловолосый корл со знакомыми глазами.

– На горе стоит статуя, у статуи нету… – протянул дядя Дима. – Здорово, Серега!

Я отвис и пожал руку, мельком оглядывая собравшихся. Странно, но вот на моих сестер корловость не сильно распространилась. Нет, конечно, они изменились – посветлели волосы и кожа, но не более. Черты лица остались прежними. Мама вообще такая же, как и была.

– Сережа, присаживайся, – сказала она, и я плюхнулся за стол.

– О, крутой пуловер, – заметила Лилька. – Не думала, что ты следишь за модой.

– Ага, в секонде брал? – ловко поддержала тему тролль нашей семьи, а по совместительству младшенькая.

Я опустил голову в тарелку, чтобы скрыть улыбку. Она даже не представляет, насколько права.

– Дядя Дима, вы давно приехали? – решил я поменять тему разговора.

– Сегодня. С корабля на бал. Видишь, как повезло. Хоть поем по-человечьи.

– Это хорошо, что вы заехали, – сказала Дашка. – А то бы нам опять пришлось слушать последние новости экономики и о том, насколько разочаровал родителей Сережка.

Она довершила свой спич «выстрелом» из пальца себе в голову. И что интересно, отец не отреагировал. Правильно, наверное, говорят о повышенной любви к младшеньким. Ляпни я нечто подобное – замечанием бы не отделался. Исключительно строгим выговором с занесением в мое и без того пухлое дело. А так отец сделал вид, что даже не заметил.

– Чего, Серега, все продолжаешь разочаровывать отца? – подмигнул дядя Дима.

– Ночей не сплю, думаю, что бы еще такого сделать, – поддакнул я.

– Все, что надо, ты уже сделал, – парировал отец, – отказался от замечательного предложения. Сейчас бы получал достойные деньги, был на хорошем счету.

– Прекратите! – вмешалась мама. – Берите лучше салат. Дима, он с фасолью, как ты любишь.

– Эх, вот упустил тебя, Надежда, в свое время. Позволил этому лопуху за тобой волочиться. Прощелкал. А так бы Серега сейчас не его, а меня разочаровывал, – хохотнул наш гость.

– Учитывая твои постоянные командировки, все равно не факт, что тебя, – спокойно заметил отец.

Дальнейший наш ужин прошел относительно ровно. Дядя Дима веселил, мама и сестры звонко смеялись, папаня благодушно улыбался. Хорошо, просто замечательно. Все разительно отличалось от наших обычных семейных посиделок. А я-то уж боялся, что «примой» этого вечера придется опять быть мне.

– Серега, пойдем покурим.

Мы накинули куртки и выбрались на балкон. Дядя Дима курил жадно, глубоко затягиваясь. Собственно, и жил он примерно так же. Не любил полумер.

– Серега, а если серьезно… Что у тебя там по жизни?

– Ох, в двух словах и не скажешь.

– А ты попробуй в трех. Ты пойми, отец же не просто так дергается. Он со своими тараканами, и во многом я его не поддерживаю. Но тебе самому скоро тридцатник.

– Я увольняюсь завтра.

– Ого! – удивился дядя Дима. – Чем заниматься думаешь?

– Фриланс, – соврал я.

– Это извращение какое?

– Дядя Дима, не надо прикидываться чайником, я же знаю, что ты продвинутый.

– У нас продвинутыми раньше пидо… геев, то есть, называли. Ну ладно, в курсе я, что это за зверь. А если по конкретике?

– Курьерская служба. Прощупаю тему, а после еще пару людей найму. Только пока никому.

Навык Вранья повышен до первого уровня.

– Ты меня знаешь, я могила.

Сожаления о вранье не было. Ну да, соврал. Это даже не ложь, скорее полуправда. Я действительно увольняюсь, в самом деле буду выполнять небольшие поручения вроде курьерских. Тем более всю правду мне обывателю говорить нельзя. Отстойные законы, то бишь законы Отстойника, чтоб их.

Внезапно перед моими глазами вспыхнули строчки, немного повисли в воздухе и стали исчезать.