Временщики и фаворитки XVI, XVII и XVIII столетий. Книга I

Неизвестно, дошел ли этот отзыв до ушей флегматической Анны, но если бы и дошел, едва ли она была способна обидеться. Полгода Генрих, однако, сожительствовал с ней и наконец решился развестись. На оскорбительное предложение короля о расторжении брака и замене титула королевы титулом приемной сестры с приличной пенсией Анна отвечала самым простодушным согласием. Брак был расторгнут 12 июля 1540 года. Генрих VIII забраковал ее, не скажем его же словами «как кобылу», но как кормилицу, нанятую в господский дом и отпущенную с вознаграждением за то, что не умела «потрафить» на господ. Жажда любви или просто животное сластолюбие, которое он желал облечь в законную форму, побудило короля немедленно вступить в пятый брак, по примеру второго и третьего — морганатический, с племянницей герцога Норфолка, Катериной Гоуард. Странности характера Генриха VIII и частые смены жен невольно заставляют сказать о нем: с женщинами истинно честными и по происхождению своему достойными быть его супругами, он обходился как с потерянными, а содержанок своих возводил в достоинство королевское, уважая их как равных себе. Сравнение короля английского с султаном турецким может быть очень невыгодно первому: у поклонника Магомета султанша-валиде обыкновенно бывала одна, у Генриха VIII ею случалась первая встречная. Тоже можно сказать и о нашем царе Иване Васильевиче Грозном. Чем объяснить подобные сумасбродства этих великих государей шестнадцатого века? Желанием ли унизить свое достоинство, надругаться над законами, или просто оправданием поговорки самодуров: «нраву моему не препятствуй»?.. И в руках подобных деспотов находились судьбы государств… Пушкин назвал нашего Грозного «венчанным гневом»; Генриха VIII можно назвать «венчанным бешенством».

В описываемую нами эпоху на короля английского напала окончательно религиозная мания, осложненная помешательством эротическим. Через три недели после развода с Анной Клевской, Генрих VIII торжественно объявил своей супругой Катерину Гоуард, с которой еще до развода повенчался тайно. Эта красавица, родственница Анны Болейн, нравом оказалась еще хуже. В угоду своему достойному дяде герцогу Норфолку, Катерина нашептала королю на ненавистного Норфолку Фому Кромуэлла и возвела его на эшафот. Тайно благоволя католикам она восстанавливала державного своего супруга на реформатов и лютеран, умножая число казней и усиливая гонения. По повелению Генриха парламент обнародовал кровавый указ /bloody bill/, в шести пунктах излагавший религиозные обязанности верноподданных его величества. В силу этого указа приверженцев папы вешали, а последователей лютеранизма или анабаптистов жгли на костре. Исповедовать следовало веру англиканскую, изобретенную королем, в которой дикие фантазии его величества были возведены в степень неопровержимых истин и догматов. «Я действую по вдохновению свыше!» — говорил тиран окружающим. И эта раболепная дворня вполне с ним соглашалась. Просим читателя найти разницу между Генрихом и Гелиогабалом, заставлявшим воздавать себе божеские почести. Казни католиков и лютеран происходили с каннибальской утонченностью: несчастных возводили на костер с вязанкой хворосту за плечами или связывали спина со спиной лютеранина и католика. Жертв не перечисляем, чтобы не потерять им счета: мать кардинала Пола, врага реформы, дряхлую старицу графиню Салисбюри, последнюю отрасль Плантагенетов, приговорили к смертной казни. Чувство самосохранения придало ей силы бороться с палачом, который, наконец, зарезал ее тут же, на эшафоте. Кроме нее, назовем лорда Монтэгю, маркиза Эксчестера, Эдуарда Нелдила, Керью, Леонарда Грея, наместника ирландского, и генерала Кореи; из духовных А. Брорбея, Ф. Кортуса, Ф. Бельчиома, Ф. Эбля, доктора Лемберта и юродивую Елизавету Бартон!..Вполне довольный своей пятой супругой, Генрих VIII приказал читать по церквам особые молитвы о ниспослании ему супружеского счастья (увы, непродолжительного!)

Некто Лешлс /Lascelles/ представил Кренмеру донос на Катерину Гоуард, обвиняя ее в распутстве еще до брака с королем и после брака. Ссылаясь на свою сестру, горничную герцогини Норфолк, в семействе которой воспитывалась Катерина, доносчик счастливыми ее обожателями называл Диргема и Меннока, с которыми она была в преступной связи до брака. Кренмер сообщил королю эти нерадостные вести, и хотя в первую минуту Генрих усомнился в их правдивости, тем не менее поручил канцлеру навести справки, собрать сведения.