Временщики и фаворитки XVI, XVII и XVIII столетий. Книга II

Сын шведского короля Эрика XIV принц Густав, изгнанный из родных пределов после пребывания в Торне, решился (в 1599 году) искать приюта в России, куда приглашал его Годунов. Бедного изгнанника приняли с подобающими почестями, пожаловали ему целый дворец, удел калужский и доходы с трех городов. Умный, прекрасно образованный, принц Густав в короткое время сделался любимцем Годунова, задумавшего сделать его орудием своей политики. Царь намеревался сделать Густава ленным властителем Ливонии на страх Швеции и Польши, имевших на нее притязания. Располагая к себе жителей Ливонии вспоможениями и самыми заманчивыми обольщениями, агитируя страну чрез своих клевретов, царь был уверен в успехе, но жестоко ошибся. Ливонцы, ненавидя русских, не дались в обман; шведские войска, занимая страну, препятствовали всякой попытке вторжения иноземцев в ее пределы… Наконец, сам Густав на предложение ему руки царской дочери Ксении с тем, чтобы он перешел в православие, отвечал отказом, не желая изменить ни вероисповеданию, ни своей любовнице, прибывшей вместе с ним из Данцига. Это событие тем более достойно нашего внимания, что оно являет пример могущества женщины над сильным мира сего. Густав жертвовал если не короною литовскою, то милостями к нему русского царя и невестою — первою красавицею в царстве русском. Дошло до того, что принц, тяготясь докучливыми ласками Годунова, требовал отпуска из Москвы, которую грозился (под пьяную руку) сжечь, если Борис будет его удерживать… Разгневанный царь, отдав беспокойного своего любимца под стражу, отнял у него все пожалованное ему имущество, но потом смиловался и, подарив ему опальный Углич, разрешил Густаву жить где ему ни заблагорассудится. Густав поселился в своем поместье, занимаясь науками, алхимией и сетуя на неблагодарность той, которой принес в жертву блестящую будущность… Любовница Густава изменила ему!.. Принц умер в Кашине (Ярославской губернии), в 1607 году, и уединенную его могилу в березовой роще на берегу реки Кашенки долго показывали заезжим иноземцам. Не временщик, но любимец царя, Густав заслуживает внимания потомства, во-первых, за свою честность и прямодушие, а во-вторых, как жертва несчастной сердечной слабости. Сам Годунов, будь он на месте принца Густава, за половину тех благ, которые предлагал ему, без всякой думы способен был не только переменить вероисповедание, но и вовсе отречься от Бога; не только покинуть возлюбленную, но и покинуть законную жену. Упорство честного, благородного принца не могло быть понятно временщику… Он, из ничтожества достигший верховной власти, не постигал, каким образом человек, лишенный родовых и законных своих прав на престол, может довольствоваться своим незавидным жребием, предпочитая мирное уединение, занятие науками и ласки любимой женщины — короне, скипетру и порфире.