– А он такой разговорчивый попался! Помнишь, Майка? Рассказал, что зрение у него никакое. Я говорю: «Но жизнь-то продолжается и сверкает?» А он: «Конечно! У меня х… знаешь как работает?! Как у семнадцатилетнего пацана!»
Майя засмеялась счастливо:
– Ну так и сказал. Потом глянул на меня и говорит: «Простите, леди, уличное воспитание!»
– Да. Он говорит потом: «Меня целитель научил, я себе и сбацал!» Потом он нам подробно рассказал соответствующий ритуальчик в симоронском духе и обрадовал тем, что на улице он сегодня последний раз спит: его ваш собес куда-то там распределил, где будут кормить, содержать, и пообщаться будет с кем. В общем, довели мы его до прямой дороги на узел теплотрассы, за больницей – он там ночевать собрался. Тогда мы пожали друг другу руки, пожелали удачи и расстались.
Лиля с интересом посмотрела на девушку.
– Майка, и ты ему руку жала? Ой-ой, я думала, только твоим ножкам зараза угрожает, а еще и рукам.
– Я не пожимала! – запротестовала Майя. – А вообще не такой уж он грязный был, как ты себе представляешь…
– Я не представляю. Я им в вендиспансер направления выписываю, на бесплатный осмотр.
Алексей вздохнул.
– Хороший ты человек, Лиля. Но… непродвинутая.
– Да уж точно!
– Ладно, давайте выпьем.
– За что?
– За прибыль! – Майка хлопнула слегка по столу. – И чтоб никакого пессимизма! Вот, Леш, я сейчас стих придумала – на нашу прибыль:
В конце она эффектно щелкнула пальцами – получилось оглушительно. Лиля снова поморщилась, отставила чашку.
– Ну и как вы завтра будете себе деньги колдовать? Станете на улице и будете распевать свои припевки?
Алексей усмехнулся.
– Ну, наверно, не на улице… на площади. У нас квартира завтра, на Станиславского, еще не знаю, подтвердит клиент или нет. Чтобы клиент косяком пошел, надо с косяком стать…
– Леша, какой ужас! Это же наркотик!
– А Кастанеда курил… Нет, мы, конечно, увлекаться не будем. В общем, подумаем.
– Подумайте, – скептически посоветовала Лиля, поднимаясь (даже по чистым полам в их квартире она ходила на цыпочках), – только хорошенько. Сначала богатые дамы к вам пойдут косяком… потом босиком… а после милиция приедет и вас заберет.
– Ну да!
– Вот увидите.
– А ты приезжай посмотреть, – блеснул линзами Алексей. – Ты же где-то там рядом работаешь?
– Я там бываю два дня в неделю, – зевнула Лиля, – в главном офисе. Посмотрю на ваши художества, если удастся!
Так этот разговор закончился. Ритуала они с Алексеем не придумали, конечно. Пока Майя вымыла посуду, пока он посидел за компьютером – так время и пролетело. Потом был иной ритуал, которому они предавались со всей страстью и изобретательностью молодых людей, – постельный. И вот в итоге сейчас сидели в машине на краю площади Станиславского, не имея никакого варианта. Клиент укатил на Кипр, оставив безмолвную стальную дверь и подозрительную соседку.
Одним словом, облом.
Алексей сидел неподвижно, положив на руль сильные пальцы с рыжеватыми волосками на фалангах. Это его абсолютное равновесие вывело девушку из себя – она словно стояла перед безмолвной стеной. Мимо них проносились автомобили в сторону площади Труда и оконечности района, автобусы, набитые спешащими людьми: в офисы, на заводы, в магазины и банки. Пахло бензином и суетой, и этот запах заносило в приоткрытое окошко автомобиля.
– Ну, так давай придумаем какой-нибудь ритуал! – почти закричала она. – Надо же что-то делать, в конце концов!
Молодой человек повернул к ней лицо. Оно улыбалось. Очки блестели лукаво.
– Майка, а ведь ты сейчас поступаешь точно по ПКМ!
– Вовсе не по ПКМ! Я хочу придумать что-то из ВКМ, да!
– Нет, по ПКМ!
– Нет, нет, нет, нет! Не по ПКМ я поступаю!
– Увы, радость моя, именно по Привычной Картине Мира. Это из-за нее мы уверены, что в трудных ситуациях надо что-то срочно делать, куда-то бежать, кого-то звать, что-то торопить.
– Ну да, а по ВКМ надо сидеть сложа руки! – съязвила Майя, совсем как вчера Лиля, но она и сама внутри себя понимала, что не права. – Черт! Просто удержу нет.
– Это точно. С удержем у тебя сегодня проблема. В общем, тут дело вот в чем. Надо Луну заставить бежать по верхушкам деревьев.
– Это как?