Время АБРАКадабры

«…Один из главных воротил сегодняшнего политического пиара в России, директор агентства „PRавда“ Константин Кулеваки говорит мне в темном кабинете ресторана „для своих“ где-то на Шаболовке: „То, что происходит в структуре бывшего Кей-Джи-Би, иначе как шабашем не назовешь! Вытащили из небытия дедушку Рагозина, который был личной гадалкой Ельцина, создают какую-то службу то ли по борьбе с магами, то ли по их использованию“. Константин курит толстые доминиканские San Carlos Merida 56 при официальном доходе всего в $128 000 в год – его тоже можно назвать магом. Русский пиарщик, заказывающий уже третью порцию виски, говорит, что после их фильма „Ночной дозор“ про вампиров страна сошла с ума: все ищут волшебников, темных и светлых, и пытаются им подражать. А я тем временем вспоминаю, как нехорошо смотрели на нас двое русских кавказской национальности, когда мы заходили в этот кабинет, взявшись за руки…»

Джим Гвренги. «Волшебная Москва»

Newsday, Нью-Йорк, США

Тексты Аристид Неро – Алесь Радзивилл

Мужчины расположились под большой аркой ресторана – отсюда сквозь зеркальное окно открывался вид на выраставшую перед ними громаду собора Нотр-Дам, а огни проносящихся машин оказались ниже уровня глаз и не отвлекали. Метрдотель, подвижный, полноватый – наверняка алжирец (Алесь поморщился) – приблизился. Выслушал заказ. Кивнул круглой головой ровно настолько, насколько это было нужно.

Аристид достал из внутреннего кармана френча темную Cohiba San-Valenso, через семь секунд ее кончик рухнул в хрустальную пепельницу, срезанный лезвием гильотинки.

– Серп… – задумчиво проговорил Аристид, провел отрезанным кончиком по полоске усиков, покачал бритой головой. – Знак Кроноса, сына Геи и Урана, не так ли, милый друг? Гея выковала серп для мести Урану, то есть Небу – а Небо сейчас косит нас, как спелые колосья… Вы так пристально рассматриваете эту вилку, что я начинаю думать, что пламенная Марика заронила в ваш ум нездоровые мысли о фаллосе!

– Да нет, – молодой человек скривил чувственные губы. – Как все-таки низко пал и опошлился Париж!

– Вы думаете?

– Конечно. Это мельхиор. Раньше везде сервировали столовым серебром… Так что вы хотели сказать?

Аристид раскурил сигару, слегка промяв ее в длинных тонких, с темным пушком на фалангах, пальцах.

– Ну да… Вы обратили внимание на скрипки? О, я вас умоляю… Переход от потенциальности к актуализации. По Каббале: Алеф – Троица в Единстве. Графически – напоминает Андреевский крест. А классический большевистский Пентакль – пять «А». Кстати, почему они с голой грудью? «А» – это проекция груди в человеческой фигуре. Но это опустим, друг мой… На самом деле то, что сегодня так эффектно преподнесла парижской публике мадам Марика… а по-другому доносить не имело и смысла, ибо публика, признаться, порядком пресыщена!.. конечно, глубокая суггестия… Но это было показательно. Заклание агнца в жертвенной моче… Так вот, все это, как ни странно, правда. Истина! Я сам замечаю на себе этот горький ветер перемен.

Метрдотель, бесшумно оказавшийся рядом, наливал в бокалы вино из длинногорлой бутыли, обхваченной крахмальным полотенцем. Алесь требовательно следил за каждым его жестом; вот напиток, источая слабый цветочный аромат – шабли всегда отдает цветами, – опустился на стол. Легкий кивок головы. Бутылка встала на поднос, в серебряное ведерко, и метрдотель исчез. Блюдо с ломтиками сыра таяло под куполом из серебра и хрусталя.

– …И дело не в банальном противостоянии Востока и Запада, ислама и традиционного христианства. Дело в другом. Ну, друг мой, попробуем?

Они отпили по глотку, смакуя; Алесь высказался:

– Это Petit Chablie La Chablisien, тысяча девятьсот пятьдесят восьмого года? Признаться, я люблю сорта более ранних годов… Немного кислит?

– Да, пожалуй, вы правы.

– А ратототан превосходен! Sic![4]

– Подтверждаю.

– Так о чем вы говорили, Аристид?

Бритоголовый посмотрел на собеседника с досадой и сказал, вибрируя сдержанной ревностью в голосе: