Такой немедленный и, самое главное, жизненно важный эффект от ТАКования они получали впервые. Вырастал в ночи гладколобый корейский автобус. Вот он остановился, прыснул тормозами, открылись двери. Медный заметил, как водитель поспешно убирает табличку маршрута «двести три». Это самый длинный городской маршрут, шедший аж до жилмассива «Снегири», в пятидесяти километрах от этого места.
Оказалось, водитель едет в парк, как раз мимо дома Медного. Они ввалились в пустой салон, расположились на широких сидениях. Данила, дурачась, собирал плату за проезд – карамельками. По дороге разобрались, кому куда. Кто-то решил ночевать вместе. Дальше всех было Медному и до самого конца – Олесе.
Поэтому они устроились на самых задних местах. Девушка легла на сумки, а ножки сложила на коленях Медного. И как-то очень быстро заснула, пробормотав: «До конечной не будить!»
Автобус несся сквозь ночь и дождь. Водитель, какой-то прыщеватый хмурый парень, покачивался в своем кресле под звуки блатного шансона. Медный сидел, глядя в окошко. Изредка он поглядывал на босые ступни Олеси, устроившиеся у него на коленях. Вспомнил о ее методе преодоления страха и не удержался, нагнулся посмотреть. Но подошва сияла совершенно розовой, гладкой кожей, без волдырей и пятен. Он усмехнулся. Значит, прошло! И, отнимая лицо от ее ног, Медный ощутил, как они пахнут лесом, дождем и немного шампанским.
– Алло! Медный!!!
– Да, слушаю… Чего орешь?
– Разбудил? Короче, слушай внимательно. ТАКОГО АВТОБУСА – НЕТ!
– Какого автобуса? Ты откуда?
– Я в парке, тут, на этом берегу.
– Блин, в каком парке-то?
– В автобусном. Ты меня слышишь?! Такого автобуса, с таким номером, нет у них!
– Какого?
– Двести третьего, который нас вчера вез!
– И что?
– Да ничего! Водителя тоже такого нет!
– Блин, я ничего не понимаю. Ты какого черта в парк с утра поперся?
– Ладно, потом… Олеся нормально добралась?
– Кто?
– Олеся, говорю, нормально доехала? Она последняя выходила!
– Не знаю, сейчас позвоню. Ты чего так раскипятился?!
– Ты водилу автобуса видел?
– Видел, и что?
– Да не чтокай ты! Ты видел, какой у него брелок на ключах зажигания висел?
– Нет.
– Вот тебе и чудо, в перьях! У него там квадрат с треугольником был, понял?
– Какой? Эта, как ее…
– Да! Улльра Старца горы!
– Ни фига себе!
– Вот я и беспокоюсь за Олесю. Позвони ей обязательно!
– Хорошо.
– Позвони. Если что – звони мне!
– Ладно, пока!
Тексты
Медный, цыган Лойко, Шкипер, Лис
Медный положил трубку. Встал, посидел в кровати.
«Автобуса такого нет… А какой есть? Он же нас вчера вез».
Медный поднялся с кровати и пошел на кухню, заварить кофе. Проходя мимо компьютера, вспомнил еще одну несуразность: вчера, мокрый, он ввалился в квартиру, содрал одежду, присел к компьютеру – проверить почту. Но процессорный блок был теплый. Теплый? Почему? Он же полдня стоял не включенный! Не став загружаться, Медный развесил одежду на змеевике в ванной и лег спать.
А сейчас все это вспомнилось. После звонка Шкипера. Интересно, что он там задумал опять? И при чем тут автобусный парк? Мысли текли вяло, как потеки от краски по стене. Позвонить Олесе? Он взял в руки телефон и, расплескав, убрал с конфорки закипавший кофе.
– Алло! Олеся?
– Да, – сонно проворковала та. – Кто это?
– Это Медный.
– А-а. Я еще сплю… отгул взяла.
– Ты как добралась-то вчера?
– Хорошо, водитель у дома высадил. Что такое, зайка?
– А ты ничего… – Медный хотел было уже спросить про брелок, но в этот момент всю квартиру пронзил звонок в дверь.
– Чего там?
– Ладно, Олеся. Ничего. Потом перезвоню.
Звонок верещал раненым зверем. Медный, как был, в плавках, пошел открывать.
На пороге стоял цыган. Это можно было сказать сразу: смуглый, курчавый, в кожаных штанах и красной рубахе. От него густо, явственно пахло конским потом. Переступил через порог смело, протянул руку:
– Лойко меня зовут. Медный ты?
– Да, – ответил Медный. Он решил не торопить события: вдруг к хорошему.
Цыган по-хозяйски присел на трюмо, расставив ноги в коротких сапогах. Только сейчас Медный заметил у него в руке настоящую плетку.