Время Андропова

Дело-то нешуточное. Стоит процитировать статьи обвинения. Менее тяжкая статья 1378 гласила: «Если мастер или подмастерье будет изобличен в злоупотреблении дозволенных ему законом мер домашнего исправления учеников своих, или в том, что он дает им недовольно успокоения и пищи, то он за сие подвергается: денежному взысканию от пяти до двадцати рублей в ремесленную казну»[62]. Серьезнее звучала статья 1483: «За нанесения ран или иного повреждения, без обдуманного заранее намерения, в запальчивости или раздражении, но однакож и не случайно, а со знанием последствий сего деяния» виновный подвергается в случае тяжких повреждений к лишению личных и имущественных прав и отдаче в исправительные арестантские отделения на срок от одного до полутора лет, а в случае легких ран или повреждений — заключению в тюрьму на срок от двух до четырех месяцев[63].

То, что случилось в мастерской 3 августа 1893 года, описано сухим языком протокола: «Флекенштейн таскал за волосы мальчика Пучкова, бил его по щекам, затем уронил на пол и носком сапога ткнул в лоб, и перенес ногу через его голову, каблуком сапога причинил рану на голове»[64].

В январе 1894 года Флекенштейн получил три месяца тюрьмы и денежное взыскание в ремесленную казну. В тюрьму садиться не хотелось, взялся апеллировать. Нанял присяжного поверенного Зыкова. Тот довольно ловко аргументировал необходимость оправдания подсудимого. Писал, что мальчик сам поранился, упав на лежащие на полу инструменты, указывал на состоявшееся «примирение сторон». Утверждал об отсутствии связи между действиями обвиняемого и появлением раны на голове пострадавшего и упирал на отсутствие знаний у Флекенштейна о «последствиях деяния», как это требовала статья 1483, да и вообще «показаниями свидетелей, обвинение представляется недоказанным и сомнительным»[65].

Тем не менее все инстанции были проиграны. Время шло, и спасение принес Всемилостивейший манифест от 14 ноября 1894 года, выпущенный по случаю бракосочетания императора Николая II. Помимо множества милостей, типа снижения процентов по ссудам, погашения долгов дворянскому банку и прощения невыплаченных пени и штрафов, в части IV Манифеста объявлялась амнистия и снижение сроков по ряду преступлений. Московская судебная палата 19 декабря рассмотрела в гласном заседании дело Флекенштейна и вынесла приговор в окончательной форме 4 января 1895 года. От тюремного наказания Флекенштейн был освобожден, но в остальной части приговор апелляционной инстанции от 4 апреля 1894 года был оставлен в силе, и 15 рублей в ремесленную казну ему заплатить пришлось[66].

Извлек ли Карл Флекенштейн урок и стал ли после этого случая мягче относиться к ученикам? Наверное, нет. Особенно если учесть, как он оправдывался и отнекивался в апелляционных жалобах, утверждая даже о «примирении сторон». Скорее, он стал осмотрительнее и осторожнее. Крутой нрав и склонность к бытовому насилию в одночасье не исчезают. Характер!

То, что именно Евдокия Флекенштейн в 1905 году оформила промысловое свидетельство на себя, что-то да значит. Теперь она своим характером и хваткой главенствовала в семье. Крепкая хозяйка! И состояние семьи в этот момент в зените. Да, Флекенштейны безусловно богаты и развивают свою торговлю. Хотя наиболее оборотистые дельцы не упускали случая помещать в рубрике «Торгово-промышленные предприятия» в адресной книге «Вся Москва» не просто краткую информацию о своих магазинах, но и броскую рекламу в заметной рамке. Флекенштейн старался не отставать, но свой магазин рекламировал через газеты — это дешевле.

Реклама магазина Флекенштейна в газете

[Из открытых источников]

Четырехэтажный дом 26 на Большой Лубянке, ставший основным местом жительства Карла Флекенштейна, где располагался и его магазин с мастерской, был вполне современным. В нем были водопровод и канализация, а в подвале дома — котельная для отопления[67]. По состоянию на февраль 1914 года семья Флекенштейна занимала на первом этаже квартиру из шести комнат с одной кухней. Часовой магазин располагался рядом в комнате с окном, а к нему примыкала комната без окон, в которой находилась мастерская. Квартира Флекенштейна занимала площадь 27,2 квадратные сажени (123 кв. м), а магазин — 12,7 (57 кв. м). Также на первом этаже здания располагались и другие торговые заведения: магазин дамского готового платья Владимира Михельсона, табачный магазин Калабуховой и чулочный магазин Сарры Гаррис с квартирой.

Дом 26 на Большой Лубянке (слева)

[Из открытых источников]

Дом 26 на Большой Лубянке

1980

[Из открытых источников]