Время Анны Комниной

Вместе с тем гипотеза о монгольском происхождении династии Сельджукидов в определенной степени может быть подкреплена фактами из истории соседней империи Ляо, созданной императором киданей Абаоцзи  (907–926) в монгольских степях и Манчжурии[90]. Тяжелая конница киданей, обладавшая хорошим оборонительным вооружением, была непобедима в монгольских степях вплоть до возвышения чжурчжэней в первой половине XII века. Военное дело киданей, вероятно, оказало влияние не только на чжурчжэней, но и на тюркских кочевников[91]. Возвышение рода Сельджука среди многочисленных тюркских ханов может быть объяснено лишь исключительно мощным военным потенциалом сельджукской орды, истоки которого, вероятно, следует искать в более широких процессах, связанных с началом экспансии монгольских племен в Центральной Азии в X–XI веках, в частности, с киданьским военным и культурным влиянием. Могло ли это влияние быть следствием не только могущества киданей, но также монгольского происхождения самого Сельджука?

С чего же начинается фактическая история сельджуков? В конце X века Сельджук († 1038), сын Токака из рода Тугшермыша, служил огузскому ябгу и, возможно, также хазарским каганам. Подлинная биография Сельджука овеяна легендами, которые были зафиксированы в «Малик-наме» – утраченном эпическом памятнике на персидском языке (возможно, исходная версия этого произведения была написана по-арабски), фрагменты которого сохранились в сочинении Мирхонда, придворного историка Тимуридов[92]. Сельджуку удалось установить контроль над племенем кынык и стать его вождем, основав династию[93]. Так родились сельджуки – народ, очень скоро ставший завоевателем Среднего и значительной части Ближнего Востока. По одной из версий, приведенных Мирхондом, Сельджук в ставке огузского ябгу стал сю-баши, т. е. верховным главнокомандующим, навлек на себя ненависть любимой жены ябгу из-за того, что уселся в юрте ябгу возле него самого, оттеснив его женщин и детей. Жена ябгу обвинила Сельджука в гордости, и он вынужден был бежать со своим племенем на юг. Как же тут не вспомнить сказание о Сиявуше, который бежал в Туран от преступной любви своей мачехи Судабе, согласно сведениям из Шахнаме Фирдоуси[94]? Что если рассказ о Сельджуке из «Малик-наме», переданный Мирхондом, в действительности представляет собой лишь позднюю литературную вариацию сказания о Сиявуше, и реальный Сельджук не имел к огузскому ябгу никакого отношения?

По другой версии, приведенной тем же Мирхондом, Сельджук служил Хазарскому каганату. Рассматривая эту версию, мы можем предположить, что Сельджук отложился от каганата после разгрома хазарской столицы Итиля дружиной киевского князя Святослава, после чего ушел в степи к южным берегам Аральского моря. Сельджук скончался около 1038 года в Дженде – древнем городе на правом берегу Жандарьи, разоренном в 1220 году монгольскими войсками Джучи. Сын Сельджука по имени Микаил († 1009) был христианином, однако сыновья Микаила, внуки Сельджука Мухаммад Тогрул Бек и Чагры Бек Дауд сознательно приняли ислам, желая начать военную экспансию на территориях мусульманских государств Ирана и Хорасана. Внуки Сельджука покинули окрестности Дженда вместе со своими ордами, и в начале 1030-х годов попросились на службу к султану Масуду, правителю обширной империи Газневидов. Владения Газневидов охватывали Хорасан и западную Индию. Как следует из источников – в частности, из сохранившихся фрагментов «Малик-наме», из сочинения Мирхонда, придворного историка Тимуридов, – уже в начале 1030-х годов отряды сельджуков совершили набег на территории Армении и Азербайджана[95]. Опасаясь, что Сельджуки захватят Хорасан, Масуд начал против них войну. В итоге сельджуки нанесли сокрушительное поражение армии Масуда в битве при Данданакане Мервском 23–25 мая 1040 года.

Участник сражения таджикский историк Байхаки оставил яркое описание этого побоища, которое мы приводили в книге «Император Алексей I Комнин и его стратегия»[96]. Поражение Масуда предопределило судьбу его государства и всего региона. В течении нескольких лет сельджуки завоевали значительную часть владений Газневидов и Буидов – Хорасан, часть Мавераннахра, Иран и Ирак, приняли сасанидский титул «шахиншахов», а также особый титул «султанов ислама»[97]. Позднее, по мере развития сельджукской экспансии новоперсидский язык стал языком двора сельджукских султанов, языком светской литературы и официального общения в огромной империи, границы которой к концу XI века простирались от западного побережья Малой Азии до хребтов Памира и оазисов Хотана, подобно Сасанидской державе времен Хосрова II Апарвеза (591–628).