Время больших побед

* * *

Подняв выдвижные, дали знать о своем прибытии в штаб флота.

Почти сразу пришел ответ – надлежит идти в Ваенгу.

Катера о нашем приближении предупреждены. Нас проводят до первого места стоянки.

– Кто-нибудь догадывается, почему нас сорвали так рано? – спросил я, поглядывая на Виноградова и Кочеткова. – Мы могли бы по крайней мере еще сутки находиться при конвое.

Но Виноградов и тем более Кочетков причину нашего отзыва не знали.

– Кроме того, на море шторм, и только мы можем своевременно предупредить о подводных лодках противника. Это хорошо, что авиация не может летать.

– Командир! Начальству виднее, когда нас отзывать из похода, – откликнулся мой невозмутимый старпом. – Начальство умное, всегда право, если даже не право. Тот прав, у кого больше прав, и мы должны подчиняться.

– Но сейчас полярный день, круглые сутки светло, как они предполагают тайком провести нас до Ваенги, или им уже все по х… и на секретность наплевать.

– Наше дело – выполнять приказы.

– Идем в Ваенгу. Дима, курс на Кольский залив. Глубина шестьдесят метров, обе турбины вперед на сорок процентов.

Подошли ко входу в Кольский залив, опять всплыв под перископ, дали свой позывной. Через десять минут появились три катера, но близко не подошли. На одном из них я увидел знакомый тактический номер, он принадлежал одному из наших давних охранников. Теперь понятно, что другие командиры катеров уже предупреждены заранее, на какое расстояние можно подходить к нам из-за наших габаритов. Наш знакомец шел впереди, два других по бортам. Войдя в залив, мы всплыли и пошли за катерами. Пока шли до места, ни одного суденышка не встретили, залив пустынный. За последние полгода тут кое-что изменилось, причал, некоторое время использовавшийся нами в октябре, стал длиннее. Как потом нам рассказали, тут были затоплены две оставшиеся части от эсминца «Стремительный», которые предварительно выпотрошили на предмет запчастей. Теперь причал более приемлем, не менее сотни метров в длину.

Подошли к пирсу, и нашему взору открылась живописная картина. На самом причале четыре легковые машины, и несколько перед самим пирсом. Возле машин ожидали нашего подхода большие шишки с адмиральскими и генеральскими звездами. Среди носителей звезд я узрел вице-адмирала Головко, генерал-майора ГБ Ручкина, вице-адмирала Кучерова. Разглядел и кое-кого из моего экипажа, кого некогда отправили в Москву, там же маячили спецы Большакова. Кроме того, я узнал еще одного человека. Я видел его только на портретах. И в отцовском кабинете висел его портрет. И в училище среди других флотоводцев России. Когда он умер, я еще ходил пешком под стол, мне было всего четыре года.

– Товарищи офицеры, нас встречает сам народный комиссар Военно-морского флота адмирал Кузнецов. Вместе с ним командующий Северным флотом Головко.

– Кроме того, нарком внутренних дел товарищ Берия, – объявил Кочетков, разглядывая людей, находящихся на пирсе.

Я стал разглядывать других встречающих и заметил человека в сером пальто, шляпе и легкоузнаваемом пенсне.

«Интересно, кому я должен теперь рапортовать. Мой непосредственный начальник адмирал Кузнецов, но товарищ Берия имеет звание маршала», – думал я.

Подводная лодка без помощи буксиров сама подходила к пирсу, подрабатывая подруливающими устройствами. Швартовочная команда выстроилась на верхней палубе в ожидании, когда лодка мягко соприкоснется с кранцами, вываленными за стенку пирса. Оставалось еще метра полтора воды между бортом подводной лодки и пирсом, как с лодки полетели на пирс швартовочные концы, за которыми потянулись швартовочные канаты. Вот уже нос соприкоснулся с кранцем, потом медленно потянулась корма, и лодка замерла возле пирса. Тут же на верхнюю палубу выскочил и построился свободный от вахты экипаж. С берега подали трап (кто-то подсказал его соорудить, наверное, мои ребята). Виноградов меня первым подтолкнул к трапу. Значит, мне, как командиру подводной лодки, предоставляется право докладывать наркому. Адмирал и стоящее позади него командование Северного флота в лице вице-адмиралов Головко и Кучерова ожидали меня в шести метрах от трапа. Я первый, за мной контр-адмирал Виноградов и полковник Кочетков сошли по трапу на причал, где они остановились, а я направился строевым шагом к ожидавшим меня.