Время борьбы

У большинства народа раскроются глаза, и люди вступят в борьбу за лучшую жизнь, пойдут за надёжными лидерами. Здесь, в книге, я представляю некоторых из них. Это лица борющейся моей партии – КПРФ.

За что она борется? За справедливость. За то, во имя чего 90 лет назад был совершен Великий Октябрь и ради чего почти семь с половиной героических десятилетий ярким светом сияла миру самая справедливая на Земле Советская социалистическая держава.

Ее свет не погас. Он будет (непременно будет!) обозначать человечеству верный путь в будущее, дабы жестоким капиталистическим самоистреблением не кончилась вся жизнь на прекрасной и хрупкой нашей планете.

Глава первая Это было в начале двадцатого века

Трудно нынче, даже мысленно, перенестись на сто лет назад, когда в недрах российского общества вызревала великая революция. Трудно во всей полноте охватить ее движение и результаты.

В этой главе – лишь некоторые штрихи огромной темы. Но они должны помочь осмыслению нашего прошлого во имя будущего. Помочь опровержению вымыслов, искажений, целенаправленной клеветы.

Погрузившись в крестьянскую жизнь, какой реально была она в начале минувшего столетия, вы острее почувствуете и лучше поймете нараставшую боль несправедливости, которую несло в глубине души основное население тогдашней России. Вдумавшись затем в подлинную, а не «нарисованную» картину борьбы девяностолетней давности, точнее разберетесь, кто же губил и кто по-настоящему спасал Россию в годы революции, иностранной военной интервенции и Гражданской войны. А последующие признания наиболее честных противников Великого Октября тоже становятся весомыми аргументами в доказательство его правоты.

Свидетельствует мой отец

Итак, откроется эта глава воспоминаниями моего отца, и я должен представить их.

Прежде всего считаю нужным отметить, что писались воспоминания не для печати. Просто отец рассказывал время от времени что-нибудь из своей жизни, а мне это было интересно. Вот и упросил его, хотя бы частично, положить свои рассказы на бумагу. Как память детям, внукам и правнукам.

Взялся он за такую непривычную для него работу в очень преклонном уже возрасте, когда жить ему оставалось совсем немного. Но взялся, как я понял, с увлечением. И после его смерти в январе 1988 года осталась эта большая картонная папка, где сложены были 120 листов, исписанных убористым и четким, до боли родным почерком, который старость (а было отцу уж почти 90!) не разрушила и нисколько не исказила.

Правда, повествование свое, начатое в неторопливом, размеренном тоне, с массой подробностей и деталей, потом стал писать всё более и более бегло, но даже и так закончить не успел. Однако то, что успел, думается, заслуживает более широкого внимания, не ограниченного нашим семейным кругом. Ведь рассказывая об одной русской крестьянской семье, отец рассказывает и о многих других, ибо во многом судьбы их оказались схожи.

А тот факт, что писалось это не для газеты или журнала, вообще «не для публики», то есть, я считаю, вряд ли подвергалось какому-либо конъюнктурному саморедактированию, делает отцовские записки максимально достоверными и исторически ценными. Поэтому стоит предать их гласности, включив в современный разговор о дореволюционной, советской и сегодняшней России.

Выходит, разная она, «Россия, которую мы потеряли». Одна – в известном одноименном фильме Говорухина и другая – на страницах воспоминаний моего отца, не доверять которому я не могу. Собственно, потому и печатаю, что не сомневаюсь в правдивости.

И еще один есть существенный повод для публикации: целый ряд тем и вопросов в этих заметках представляется мне нынче необыкновенно злободневным.

Вот сейчас крайне остро стоит вопрос о земле. Вновь замаячило возвращение в русскую деревню помещиков; вновь происходит обезземеливание крестьянской массы под благовидным предлогом наделения ее правом частной собственности на землю и свободной купли-продажи; вновь реальной становится кабальная зависимость бедняка на селе. Воспоминания отцовского детства и юности способны, по-моему, напомнить людям, к чему мы возвращаемся, и вразумить: нынешнее «решение земельного вопроса» никак нельзя считать справедливым, а значит, и завершенным.

Всегда волновало меня особенное обстоятельство, что родился отец буквально в той точке, где сходятся Россия, Украина и Белоруссия. То есть он как бы воплощал в себе исконное, коренное родство и неразрывную общность Великой, Малой и Белой Руси, которую теперь стараются разорвать.