Время бусово (СИ)

— Нужно славить князя нашего, который задумку эту поимел, — от-дал дань справедливости стараниям князя Кура Бродич.

— И князя, и воеводу, — согласился с ним Коваль. — А еще славу провозглашать надо Срубу и его плотникам, сделавшим такое чудо в нашем граде.

— Тогда еще и главному жрецу нашему, Славояру, — добавила Ку-пава хитровато. — Это, помнится, он на вече настоял на строительстве как храма, так и крепости новой… Тогда многие, особенно Прилеп, противились…

— И Славояру, — согласился кузнец. — Стоящий жрец. Мудрый! А еще тебе, Купавушка…

— Мне-то за что? — сделала удивленное лицо Купа, но ее голубые, как небесная лазурь, глаза уже таили лукавую улыбку.

— Как за что? — подмигнул Бродичу хитрый кузнец Коваль. — А кто Прилепа с речи сбил, кто заставил его на вече замолчать? А?

— Ну… — зарумянилась Купава.

— Вот тебе и ну…

Они, втроем, залились густым смехом, вспоминая минувшие дни и вече, на котором был дан отпор купцу Прилепу.

Поговорив с кузнецом Ковалем, Бродич с Купавой пошли далее по торговым рядам, здороваясь со знакомыми, рассматривая товар, прице-ниваясь и интересуясь торговыми делами. Впрочем, не они одни так гуляли по торжищу. Зевак было не мало. Горожане, управившись по хозяйству, спешили на торжище, в гущу событий и развлечений, не так часто выпадавших на их долю. Спешили «запастись» впрок впечатле-ниями, общением, ароматным духом трав, фруктов, ягод. Впереди их ждала долгая и холодная зима — вот и запасались общением и впечатле-нием.

ОДОЛЕНИЕ

Печь, о которой мечтал курский князь Кур, и которую он задумал сложить в своем новом доме, несмотря на отчаянные попытки печника Догоды и его друга кузнеца Коваля, никак не желала возводиться. Даже не сама печь, сложить которую из прекрасной глины никакого труда для Догоды не составляло, и она уже давно возвышалась посреди одного из многих помещений первого яруса княжеского терема, а глиняный ды-мовод. Не получался, хоть плач… Догода и так пытался, и этак, но гли-на, из которой он мастерил трубу, оседала под собственной тяжестью, не желая превращаться в прочное дымовыводящее сооружение.

Когда они прошедшей зимой трудились над горном печи в кузнице Коваля, то там использовались металлические крепления и металличе-ский каркас горна, которые не давали глине расползаться. К тому же приземистая кузня Коваля не чета высокому помещению терема. Да и тогда пришлось помучиться бог весть сколько, прежде чем что-то стало получаться.

— Вот, если бы из каких-то твердых кусков ее сложить, — убирая рукавом пот с лица после очередной неудачи, сетовал Догода.

— А как эти твердые куски между собой в трубу соединить? — уди-вился Коваль. — Развалятся.

— Ну, — улыбнулся без особой радости Догода, — это дело не такое уж и сложное. Глиняным раствором и соединим. Не видел что ли ка-менных стен в градах Тавриды или, хотя бы, Белой Вежи?

— Видел.

— Раз видел, то знай, что стены крепости в этих градах и дома бояр и князей из камня сделаны, специальным раствором между собой со-единены.

— Так в чем же докука? — удивился Коваль. — Привезти камень — и баста!

— Легко сказать — привезти. Это надо аж от Сурожского моря вез-ти… Это сколько времени понадобится, страсть! А князь, сам знаешь, торопит, требует к холодам закончить.

— Да, загадка, — почесал затылок могучей пятерней Коваль. — А нельзя ли самим такого камня наделать? — вдруг спросил он то ли Дого-ду, то ли себя.

— Как? — развел руками Догода. — Из чего?

— Да хоть из твоей же глины, — входил в раж созидания кузнец. — Ведь когда глина высыхает, она в камень превращается. Превращается? — переспросил он.

— Ну, — замялся печник, — не то чтобы в камень, однако…

— Вот я и говорю, — развивал мысль Коваль, — наделать камней из глины, высушить их — и клади тогда их на глиняный раствор сколько угодно и как угодно высоко…

— Так такого никогда еще не было, — неуверенно начал Догода, од-нако идея Коваля его уже захлестнула, как арканная петля, с помощью которой умелые пастухи-табунщики вылавливают из табуна очередно-го жеребчика.

— Всегда когда-то чего-то не было, — добродушно философствовал Коваль. — Взять хотя бы мою кузню. Или нашу крепость. Когда-то не было, но пришел князь Кур — и появилась!..

— А где сушить будем? — проявил практичность Догода. — На дворе не лето красное, холода приближаются. Коло давно на зиму повернул. Не успеешь моргнуть, как дожди зарядят, сырость пойдет, а там и сне-гами Позвизд играть начнет.

— С сушкой докуки не будет, — откровенно засмеялся Коваль. — Кузня моя на что. Разведем огонь в горне пожарче — и будем сушить, сколько захотим. Высушим даже быстрее, чем это бы сделал сам Ярило.

— Не богохульствуй, — предостерег богобоязненный Догода. — Боги не любят, когда над ними потешаются или насмехаются.

— Так я и не собирался потешаться, — посерьезнел Коваль, — просто к слову пришлось.

— Ладно, будем полагать, — примирительно сказал Догода, — что бог нас не слышит, а если и слышит, то простит. Буду камни-кирпичи де-лать.