Все повернули разом головы к пацану, одетому в несколько великоватую для его роста куртку на синтепоне, на голове которого красовался черный берет, также на пару размеров больший, нежели требуется. На плече у пацана – на ремне – висела средних размеров сумка… явно не пустая… «Откуда им было знать, что Ромчик успел смотаться на стройку и кое-что притырил там под носом у строителей: чей-то старый комбез, в который он замотал два кирпича, – положил в сумку для веса и объема, поскольку у самого пожитков было с гулькин нос – длинный кусок проводного кабеля, который он срезал перочинным ножиком прямо с катушки, обрывки оберточной бумаги, которые он, предварительно надев на себя «лифчик» и заправив рубаху в брюки, насовал за пазуху, опять же для видимости, для объема и, наконец, рулон клейкой ленты шириной с ладонь… ею он обмотал свою разбухшую от накладного живота талию, выпустив наружу кусок сдвоенного, с наспех зачищенными концами провода… И откуда им всем, собравшимся здесь, вообще было знать, что творится у него сейчас в голове и на что он, Рома Жердев, готов пойти прямо сию секунду?!
Один из спецназовцев попытался было схватить невесть откуда взявшегося юнца за шиворот, но черта с два: Рома поднырнул под руку, крутанулся, прошмыгнул мимо другого бойца… и вот он уже возле «Блейзера», вот он уже на виду у взрослых, которые явно не ожидали от него такой прыти!..
Дальнейшее для многих было – как гром среди ясного неба!
Ромчик правой рукой рванул «молнию» на куртке вниз – вжжжик! – и одновременно с этим заорал что есть мочи:
– Назад! На мне
Надо сказать, что то, что он соорудил на скорую руку, действительно – на первый, конечно, взгляд – смахивало на пояс шахида… то есть пацан этот, свалившийся на них словно с неба, реально мог быть живой бомбой!..
– Рома?! – выдохнула Валерия. – С ума сошел?!
– Мочи пацана! – одновременно с ней крикнул один из штатских, обращаясь, очевидно, к кому-то из боевиков.
– Не стрелять!! – гаркнули в унисон остальные двое его коллег в цивильном. – У него провода… взрыватель в руке!!!
В таких ситуациях, надо сказать, время иногда несется стремительно, а иногда замедляется и ползет, как черепаха!
Рома действительно сжимал в правом кулаке
– Не стреляйте! – Лера попыталась заслонить подростка от взявших его на мушку спецназовцев, но – рванувшись к нему, – как-то неловко споткнулась… подбив заодно ноги соединенному с нею цепочкой оперативнику!..
– Менты! Сволочи!! – заорал, бешено выпучив глаза, Ромчик (и откуда только, спрашивается, сыскалась в нем эта бесшабашная отвага?!). – Они убили Черкесова! Застрелили на шоссе… еще в воскресенье!! Они и вас… убьют!!!
– Спокойно, мальчик! – Один из «чинов» – он был бледен, но, кажется, не потерял способности соображать – решил вступить в переговоры с юным бомбистом. – Не делай резких движений, ладно? Тогда никто не пострадает…
– Они все врут!! – оскалив, подобно волчонку зубы, и бешено водя глазами по сторонам, чтоб вдруг спецназ к нему тишком не подобрался, заорал Жердев. – Они и про Черкесова говорили, что он – террорист! Они подбросили взрывчатку и оружие… я знаю!!! Назад!!! – Ромчик, заметив, как один из боевиков, взяв плотным хватом пистолет, выцеливает его – в башку целится, гад! – во-первых, стал орать еще громче, а во-вторых, сместился так, чтобы вновь оказаться между целящимися в него бойцами спецназа и их начальством в штатском. – Всем назад!!! Отпустите их… кому сказал!!
Он вклинился в самую гущу и неожиданно даже для самого себя громко выкрикнул:
– Ну все… Аллах акбар!!!
Тут уж, наверное, сработали рефлексы вкупе с многоразовой телевизионной долбежкой: кто отшатнулся, надеясь укрыться за бортом спецтранспорта, кто невольно отвернул голову, как бы уворачиваясь и прикрываясь выставленным вперед и вбок локтем, кто просто присел или сжался в комок нервов!..
Лера, оказавшись на земле, цапнула свободной правой рукой с расстеленного возле кормы «Блейзера» одну из «улик», зелененькую ребристую гранату «Ф-1»… А потом – все это произошло в какие-то доли секунды – встав на правое колено, резко дернула головой в сторону… и выдернула зубами чеку из «лимонки»!..
– Отпустите его, господа! – не очень громко, но как-то веско, тоном, не сулящим присутствующим ничего хорошего, сказала Валерия. – И мальчишку не трогайте! Иначе…