Время «Ч» или хроника сбитого предпринимателя

Две грузовые машины, камаз и газон, подъехали к воротам товарного двора. Из первой выскочила Таня (жена СанСаныча), бросилась к воротам. Нужно было спешить. Пока заказанные машины нашли территорию «Прайвекса», пока встали под погрузку, пока Татьяна выписала накладные на отпуск со склада, пока детское питание проверили-пересчитали, оформили, загрузили, пока доехали — уже и около семнадцати часов. Выяснилась первая проблема. Почтово-багажный вагон, на Хабаровск, здесь, но стоит не там, где было указано, а далеко от загрузочной площадки. Или на руках носить, или… вагон подтаскивать. Появилась и вторая. Местные грузчики, увидев дальневосточную клиентку (с башлями!), стоимость разгрузки увеличили втрое (куда денется!). Денег таких у Татьяны не было. Они вообще в обрез были. Грузчики засунув руки в карманы развернулись… Но выручили женщины, подметавшие в вагонах. В узнаваемых — фирменных — жилетах. Толстые, в своих тёплых фуфайках, платках, рабочих штанах, сапогах. Пожилые, человек десять. Как-никак дополнительный приработок. Они и начали разгрузку. На руках. Старший почтово-багажного вагона удивлён был. Он понимал, почему вагон передвинули, знал и решение проблемы. «Девушка, ты сбегай к машинисту маневрового, договорись, он всё сделает. Иди-иди. Я приму твоё питание, иди, иди». Татьяна, спотыкаясь на шпалах, побежала разыскивать маневровый. Таких на путях было несколько. Нашла. Машинист мгновенно вошёл в тяжёлые предлагаемые обстоятельства заказчицы, взяв пятьсот рублей — целых пятьсот! — обещал в течении полутора-двух часов переставить почтово-багажный к погрузочной площадке. Татьяна побежала обратно.

К этому времени только треть камаза освободилась. Зато в почтово-багажном вагоне неспешно рос штабель детского питания. Татьяна подключилась к выгрузке. Носить приходилось далеко и неудобно. Дорожка была не освещена. Шла с уклоном от высокого забора, что справа, к вагонам, мимо которых нужно было идти метров шестьдесят-семьдесят. Идти было и трудно и неудобно. К тому же пошёл мелкий дождь, ноги скользили. Пожилые помощницы передвигались осторожно. Порой оскальзывались, роняли упаковки… Светлое осеннее пальто Татьяны стало тёмным и от дождя и от пыльных, теперь уже мокрых и грязных полиэтиленовых упаковок. Туфли промокли, ноги и руки холода уже не чувствовали.

Часам к двенадцати ночи в большом грузовике осталось одна треть. Появившийся железнодорожный рабочий, в жилете, как и помощницы-бабульки, с рацией и фонарём в руках, остановил работы: перекурите, бабоньки, погрейтесь, переставляться вагоны будем, — сообщил он, и что-то буркнул в переговорное устройство… Через двадцать минут перестановка была закончена. Разгрузка возобновилась.

Похолодало. Мелкий дождь превратился в снег. Но появилась третья проблема. Она материализовалась в почтово-багажном вагоне в лице невысокого, уверенного в себе паренька лет за двадцати пяти. В тренировочных штанах, в свитере и короткой кожаной курточке, в фуражке, надвинутой на лоб, в сапогах.

— Так! Ты, что-ли, хозяйка груза? — спросил он, указывая рукой на детское питание.

— Я, — ответила Татьяна. — А что такое?

— Надо платить! — легко и просто заметил он.

— Я заплатила, — ответила она, перебирая в памяти оплаченные счета и квитанции. — Мы заплатили. — Повторила она. Татьяна это точно знала, и в Хабаровске СанСаныч за места в почтово-багажном вагоне на станции Хабаровск-1 на оплату приносил, и за автомашины в траспорно-экспедиционной компании в Москве она оплатила, и накладные все оформлены, и счёт на перечисление денег с отметкой о зачислении есть, и за въезд на территорию товарного двора… Она же, извините, бухгалтер.

— Женщина, вы не придуривайтесь. Гони деньги, тётка! Мне и сейчас. — Пряча взгляд, недобро хохотнул парень. — Все уже заплатили. — Сказал он. — Все.

Старший почтово-багажного вагона головой кивнул, все.

Погрузка остановилась. Помощницы встали, ожидая развязки. На шаг отойдя, спрятался в тень и старший проводник почтово-багажного вагона. Все смотрели на Татьяну. Кто с интересом, кто с жалостью. Видели, «хозяйка» не ожидала, и не готова была. Мафия наехала — интересно! Всегда интересно. Татьяна моргала глазами: в смету расходов это не входило, и по совести… Странно, размышляла потом Татьяна, она совсем не испугалась, ни капельки. Наоборот, её сильно разозлило. Она вскипела, набросилась на парня.

— Что? Платить? Тебе? За что? С какой стати!

Парень опешил. Не ожидал негативной реакции, к другому привык.

— Чего?

— Ничего! Ты видишь что мы грузим, видишь? Это детское питание. Лечебное. Мы больным детям его везём. Понимаешь, нет? На Дальний Восток. А ты — платить? Совесть у тебя есть? Я тебя спрашиваю, совесть у тебя есть? Я что, водку везу, пиво, сигареты? — наступала она, указывая на уже размещённый груз в почтово-багажном вагоне… Старший вагона отступил за ящики. Бабульки-помощница поощрительно головами кивали. — У тебя дети есть? Есть, я спрашиваю?

— Нет, — ответил тот.