Время Чёрной Луны

Он поднялся и быстро ушёл. Алик слушал, как шаги его становились всё тише и тише, пока, наконец, совсем не растаяли где-то внизу. Что было силы кабардинец рванул наручники, но они ещё сильнее впились ему в запястья. Он взвыл - от боли и от отчаяния.

...Вначале Алик пытался извлечь ключ, но скоро увидел, что это - невозможно. Сегодня с утра он совсем ничего не ел, а пил - всё больше водку. Злополучный ключ покоился в горестном одиночестве, на самом дне пустого желудка. А поменять позу Алик не мог - опять же мешали наручники.

Мысль его отчаянно билась в поисках выхода, но выхода не было. В очередном порыве безумного бешенства он принимался перетирать свою цепь о перила, хотя знал - чтобы увидеть хоть какой-нибудь результат такого труда, понадобится не меньше недели. Оставалось последнее - звать на помощь, но ведь жильцы, услышав крик, вызовут милицию, а общаться с властью Алику сейчас не хотелось. На него опять накатила волна дикого отчаяния. И он завыл негромко - как воет голодный пёс, брошенный без еды жестоким хозяином.

- Мы начинаем передачу "Кубанская панорама".

Ведущая - молодая девица в крашенном парике сосредоточенно смотрела в нацеленную на неё телекамеру.

- Сегодня у нас в гостях подполковник МВД Виктор Петрович Романовский.

Толстый, похожий на ленивого плебея, мужик с вялой физиономией важно помялся в кресле.

- ... и хорошо вам известный своей щедрой благотворительной деятельностью предприниматель Кеворк Артурович Карапетян.

Кеворк без интереса посмотрел на носок своего ботинка. Он был сегодня не в настроении, но отменять назначенное телеинтервью не захотел.

- Речь пойдёт о том, как нам навести в городе порядок, как дать отпор росту преступности...

Закончить фразу она не успела. Из тени осветительных ламп появилась фигура невысокой девушки. С короткоствольным автоматом в вытянутой руке. Подполковник успел только приоткрыть рот. Кеворк потянулся за своим стволом, что носил всегда во внутреннем кармане бандитской кожанки... Треск очередей заложил уши всем, кто тут был. Кровь брызнула, как из ведра. Рубашка и пиджак на груди подполковника были изорваны частыми поподаниями. Раскинув широко руки, он сполз на пол. Кеворк успел только достать пистолет и тут же уткнулся носом в стол. Девица-ведущая сидела, не двигаясь. Лицо её было забрызгано кровью. Она хотела крикнуть, но тяжёлые спазмы сдавили горло.

Света опустила дуло. Потом, отхаркнув, сплюнула на пол. Терять время было нельзя. Ногой она распахнула дверь и оказалась на лестничной площадке. Четверти минуты хватило, чтобы преодолеть все пятьдесят восемь ступенек, что выводили на улицу. Сиреневую "Тойоту" Света увидела сразу. За рулём сидел инспектор Саркисян. Спотыкаясь, Света бежала к машине. С лестницы уже слышался топот ног. Инспектор включил зажигание. Пальцы его тискали рукоятку двигателя. Мотор заурчал радостно, когда Света, подбежав к "Тойоте", ухватила дверную ручку. Дверца была заперта. Топот становился всё ближе.

- Ну? - Пальцы Саркисяна лежали на посеребрённо-блестящей рукоятке. - Всё сделала?

- Открывай дверь! - зашипела Света в лицо инспектору.

- Оба готовы?

- Оба! - заорала она. - Открывай!

- Точно? - Пальцы Саркисяна подёргали рукоятку двигателя в разные стороны.

- Открывай, сука!

Автомат, заглянув в окошко, повис у носа инспектора.

- Открывай, или мозги вылетят! - Глаза Светы сверкнули ненавистью.

Из подъезда появились двое армян с дулами наготове. Света дёрнулась, глянула позади себя... Этого мгновения Саркисяну было достаточно. "Тойота", вспрыгнув с места, мчалась по мостовой. Света отпустила автомат - тот улетел, припрыгивая по булыжникам, улетел в сторону. Она выдернула браунинг из кармана, но в спину ей уже громыхнул точный выстрел: пистолет вздрогнул в руке одного из телохранителей Кеворка. Споткнувшись, Света грохнулась на тротуар. Потом приподнялась и, шатаясь, выбросила вперёд руку. Удаляющаяся "Тойота" нервно маячила на пистолетной мушке. Неровным движением Света надавила курок. Но поздно: машина скрылась за поворотом. Пуля ушла в пустоту. И тут же тишину разорвал второй выстрел. Выронив пистолет, Света ничком ткнулась в холодный сырой асфальт.

...Сколько часов и минут прошло, Алик уже не помнил. Он потерял ощущение времени. Мимо проследовала тётка с большими кошёлками. С интересом она скосилась на Кабардинца, но тот зарычал глухо и недображелательно; тётка, нервно оглядываясь, прибавила шагу. Потом проходили ещё какие-то люди. Они боязливо глядели на Алика, и никому не хотелось задерживаться. Услышав в очередной раз чьи-то шаги, Кабардинец уже не обратил внимания. Но заметив, что некто, опускавшийся вниз по лестнице, вдруг остановился, не дойдя до него пару метров, Алик поднял голову.

Было темно, но он сразу узнал Саркисяна. Инспектор стоял, пряча руки в карманах плаща и молча разглядывал скорчившегося у перил Кабардинца. Потом произнёс сухо:

- Где деньги, что я тебе дал?

Словно по команде, Алик сорвался с места. Протягивая инспектору скованные наручниками запястья, он хрипел отчаянно: