Время демографических перемен. Избранные статьи

Сельское хозяйство сделало возможным существование на планете намного большего, чем прежде, числа людей, их совершенно иную концентрацию и частоту взаимодействия, привело к появлению оседлости, возникновению сел и городов, государства, семьи нового типа, новых религий. Все это и создало основы мировой аграрной цивилизации, снова ставшей общим фоном, на котором формировались локальные человеческие сообщества больших или меньших размеров, политически и (или) культурно обособленные, но цивилизационно однотипные. За несколько тысяч лет новая цивилизация охватила почти все население Земли, на планете осталось лишь несколько небольших очагов присваивающей экономики.

Однако настало время, когда подошел к концу и этот этап человеческой истории. Все главные события произошли во второй половине II тыс. н. э., особенно же заметным новый цивилизационный разлом стал с конца XVIII в., когда западноевропейское общество стало втягиваться в три фундаментальные революции: промышленную, урбанизационную и демографическую. Эти революции, в свою очередь, потребовали огромных политических и культурных перемен, и постепенно стало ясно, что у тысячелетней аграрно-сельской цивилизации появился мощный конкурент – цивилизация промышленно-городская.

Новая цивилизация обладала бесспорными эволюционными преимуществами, которые проявлялись, по крайней мере вначале, в экономической и военной сфере, но, видимо, и в мотивации поведения людей, хотя это менее верифицируемо. Так или иначе, но именно эта новая цивилизация привела к необыкновенному возвышению Европы, которая уже со времени великих географических открытий XV–XVI вв. стала формировать «европоцентристский» мир. С этого времени непрерывно нарастала связанность между собой различных частей планеты, причем на протяжении нескольких столетий судьбы становившегося все более единым мира решались европейским политическим истеблишментом, а внутриевропейские конфликты нередко были обусловлены борьбой между различными национальными частями этого истеблишмента за мировое влияние.

Однако уже в XIX столетии промышленно-городская цивилизация выплеснулась за пределы Европы, и к середине XX в. все «северное кольцо» – Европа, США, СССР и Япония – стали промышленно-городскими, и теперь уже все эти части Севера претендовали на участие в управлении остальным миром. Соответственно и связанные с этими претензиями конфликты вышли за пределы Европы и стали «внутрисеверными».

Между тем «южное кольцо» – развивающиеся страны (за исключением нескольких небольших вкраплений) – все еще оставались преимущественно аграрными и сельскими – со всеми вытекающими отсюда последствиями. Поэтому какое-то время могло казаться, что сложившийся за предыдущие два-три столетия мировой порядок останется неизменным, а разница заключается лишь в том, что политический «европоцентризм» сменился «североцентризмом». Нарастающий дисбаланс демографических масс Севера и Юга был замечен не сразу, а многим и до сих пор не кажется особенно важным. В конце концов, население Англии всегда было намного меньше населения Индии, но это не помешало Англии превратить Индию в свою колонию. Соотношение сил, особенно в XXI столетии, зависит не от количества людей.

Это рассуждение могло бы быть правильным, если бы Север обладал монополией на новую цивилизацию. Но он ею не обладает.

Юг становится все менее аграрным и все более городским

Примерно до конца XVIII в. основу экономики всех стран составляло сельское хозяйство, с ним была связана производственная деятельность подавляющего большинства населения, остававшегося сельским.

Начавшаяся в конце XVIII столетия промышленная революция все изменила. В одной стране за другой – вначале в Европе, а затем и в других частях света – сельское хозяйство стало терять свою роль главного источника богатства, все больше уступая ее промышленности и сфере услуг. Хотя и сейчас существуют страны, в которых половина и даже больше половины внутреннего валового продукта создается в сельском хозяйстве, для современного мира в целом это уже не характерно. В частности, такое соотношение сохраняется только в двух из 20 крупнейших стран мира, где, как мы видели, живет 71 % населения планеты. Среди них преобладают страны, в которых вклад сельского хозяйства в ВВП находится на уровне 10–20 %, а есть и такие, где этот показатель опустился ниже 1 % (табл. 3).

Падение относительного веса сельского хозяйства неотделимо от коренных изменений в структуре экономически активного населения – оно начинает переходить от сельских к городским занятиям, число которых стремительно умножается, а вместе с тем умножается и число городских жителей.

Таблица 3. Доля сельского хозяйства в ВВП крупнейших стран мира (2007), %

Источник: Wikipedia. List of countries by GDP sector composition.