Время демографических перемен. Избранные статьи

На протяжении двух последних столетий в демографическом бытии Человечества произошли небывалые изменения, которые без преувеличения можно назвать сменой репродуктивной стратегии вида Homo sapiens[13]. Эти изменения получили название «демографической революции», или (чаще употребляемый термин) «демографического перехода». Речь идет о переходе от господствовавшего на протяжении всей человеческой истории равновесия высокой смертности и высокой рождаемости к новому равновесию низкой смертности и низкой рождаемости. Согласно не столь описательному и более емкому определению М. Ливи Баччи, «демографический переход может быть охарактеризован как изменение системы, как переход от “диссипативной” системы, связанной с потерей демографической энергии (высокие рождаемость и смертность), к системе, “экономизирующей” эту энергию (низкие рождаемость и смертность)»[14].

Интерес к изучению демографического перехода нарастал практически на протяжении всего XX в., и в 1960-е годы уже было ясно, что «современная демография – это прежде всего наука о демографическом переходе». Пол Демени, которому принадлежат эти слова, подчеркивал высокий объяснительный потенциал изучения демографического перехода и выражал надежду, что его результаты «в конечном счете, сгустятся в теорию демографического перехода»[15]. Такое «сгущение» безусловно произошло, и даже если не считать, что теория демографического перехода уже приобрела завершенную форму (скорее всего, пока об этом говорить рано), сегодня это безусловно наиболее авторитетная, общепризнанная в демографии теоретическая концепция, парадигма, очень важная и для других ветвей социального знания. Как отмечалось во вводной статье к специальному выпуску журнала «Population and Development Review», посвященному демографическому переходу, «смысл демографического перехода и то, как он происходил, дают многое для того, чтобы объяснить, как человеческое общество оказалось там, где оно находится сегодня. Различия в этом процессе также помогают объяснить различия в сегодняшнем мире. Так как переход – это глобальный феномен, тот факт, что различные части мира находятся на разных стадиях демографического перехода, помогает нам трассировать, по крайней мере частично, курс, которым будут следовать те, кто включился в этот переход относительно недавно. При прогнозировании будущего всегда неизбежны риски и неопределенность, но осмысление перехода как тропы перемен позволяет нам яснее понять контексты изменений, через которые предстоит пройти многим странам»[16].

Парадигмальный статус теории демографического перехода не означает, однако, что у нее нет критиков, иногда весьма влиятельных, о чем мне уже приходилось писать[17]. Критические голоса слышны в зарубежной литературе[18], в них нет недостатка и в отечественной, где есть давние критические традиции, идущие из советских времен, когда теория демографического перехода считалась «буржуазной». Едва ли не самым трудным для советского научно-идеологического истеблишмента было признание универсальности этой теории. Как утверждал один из основоположников теории Дэдли Кирк, «с демографических позиций все страны могут рассматриваться как находящиеся на едином пути развития»[19]. Полвека спустя у него были основания утверждать, что переход действительно стал универсальным и «каждая страна может быть размещена на континууме перехода, как это было предсказано около 50 лет назад»[20]. Но у нас с таким взглядом, конечно, трудно было смириться даже после того, как советский «формационный» подход был перелицован в постсоветский «цивилизационный». «Теория демографического перехода прежде всего не учитывает существующих цивилизационных различий в демографическом развитии различных народов, возводя в абсолют западные варианты истории цивилизации (переход от высокой рождаемости и высокой смертности к низкой смертности и низкой рождаемости, а значит, к более высокой средней продолжительности жизни человека)»[21]. Вряд ли автор этих слов понимает, что говорит, но отрицательное отношение к теории демографического перехода налицо.

Однако не вся критика этой теории находится на столь низком уровне, и нельзя всякий раз отметать эту критику с порога. Теории парадигмального уровня, к числу которых относится и теория демографического перехода, представляют ценнейшее достояние науки, однако это не значит, что они неприкасаемы. Если накапливается достаточно фактов, которые противоречат теории, то она требует пересмотра, сколь бы влиятельна ни была. Поэтому, коль скоро появляются оспаривающие теорию аргументы, опирающиеся на факты, они должны быть рассмотрены.