Время для стали

Молодой человек не понял толком, как и где он отключился, наверное сознание покинуло его в тот момент, когда он уже брёл по песку бессознательно, словно зомби, начисто позабыв о необходимости переждать пик жары, закопав тело в песок. Ну и замечательно, намучился уже, можно и умереть. Все когда-нибудь умирают, а у него, считай, в этом деле даже опыт есть…

***

Первое, что тело ощутило после пробуждения – это прохладу, второе – мягкость, а третье – огромную опустошающую усталость. Усталость на самом деле была первой, но спросонья она показалась общим фоном, отчего сознанием не выделялась.

Усталость была такой, словно разгрузил два КАМАЗа кирпичей, а после, когда выяснилось, что кирпичи привезли не туда, их же и загрузил обратно, а может и вовсе перетаскал на своём горбу до пункта назначения. Ещё хотелось есть, наверно даже больше, чем пить.

«Рука» – с трудом поднявшись и сев на кровати, панически подумал Виктор и немедленно уставился на правую руку.

Рука выглядела нормальной, в смысле кожа и кости… Да это, блин, вообще его рука?! Это конечность пленника концлагеря через полгода фашистского плена! Вторая рука, как и ноги выглядели также: словно тело долго и с остервенением пожирало само себя, как бывает при длительном голодании. Кстати, во что он сейчас одет? Да во всё те же шорты, майку и сандалии. Сандалии живчиком, а вот остальное основательно запачкано засохшей кровью, грязью и местами порвано.

Рядом противно захихикали. Резко обернувшись, Виктор увидел в голом бетонном проёме высокого человека в серой хламиде. Лысого, бледного как смерть и с неприятно исхудалым лицом. И тем не менее в зеленоватых глазах незнакомца играли лукавые бесовские огоньки. Странно, но испуга или настороженности при виде данного, не первой приятности типа, молодой человек не почувствовал.

– Ты, наконец, проснулся, – хихикнув, произнёс «сектант» – так Виктор окрестил незнакомца, уж больно его вид данному термину соответствовал.

– Я смертельно устал слушать твои вопли, думал ты помер, а нет, когда чернота сожрала тебя полностью, твоё тело непостижимым образом стало нормальным, разве что худым сильно… – произнёс незнакомец.

– Где я?.. – всё ещё будучи слегка не в себе, спросил молодой человек, оглядывая серые стены бетонной коробки, в которой, кроме грубой деревянной кровати и стоявшего у противоположной стены книжного шкафа не было вообще ничего. Свет попадал сюда через сделанное прямо в потолке окно и судя по его мутноватой приглушённости, окно было застеклено не первой чистоты стёклами. На упомянутой кровати сидел сейчас сам Виктор, а из проёма боковой стены на него смотрел странного вида «сектант».

– Ты здесь, – противно хихикнув, ответил мужчина. – Я не морочу тебе голову, просто вокруг пустыня, мы посреди пустыни, рядом, километрах в пяти, есть станция, но я к ней не отношусь, – пояснил он.

– А какой номер станции? – осторожно щупая носками пол и пытаясь опереться на исхудавшие ноги, спросил молодой человек.

– 10…

«Та самая, которая не отвечает», – вспомнил Виктор и попытался встать, но не смог, в теле банально не оказалось сил.

Хмыкнув, на этот раз непротивно, «сектант» из проёма исчез. Вернулся он спустя полминуты и подойдя к кровати, положил рядом с сидящим на ней Виктором его рюкзак. Оглядев исхудавшего гостя, «сектант» как-то страдальчески вздохнул и опять исчез, на этот раз, похоже, надолго, так как из прохода донеслись звон посуды, треск ломающегося дерева, непонятное шуршание и всё то же противное хихиканье. Молодой же человек понял одну очевидную до идиотизма вещь: он чудовищно хочет есть!

Открыв рюкзак, он почти сразу понял, что его имущество в виде минералки, консервов, потерявших форму шоколадок, указателей, аптечки и шокера на месте и ничего не пропало.

Поддавшись разумной осторожности и мелочной подозрительности заодно, Виктор решил переложить шокер в карман шорт, обнаружив в процессе, что в кармане уже лежит артефакт «Погремушка», указатель и странный латунный патрон с необычной, сине-фиолетовой пулей. Плюнув на перестраховку, он закинул найденное имущество обратно в рюкзак, отправив туда же шокер, после чего достал из рюкзака банку мясного паштета, которую открыл, потянув за металлическое кольцо на крышке.

Ложки не было, как не было вилки или ножа. Попробовав зачерпнуть паштет крышкой, молодой человек от данной затеи отказался и не рискнув отвлекать «сектанта» от его возни, принялся есть прямо из банки, зачерпывая исхудалыми, похожими на узловатые спички пальцами.

О благословенный паштет! О великий, вкуснейший, замечательный, паштет! И почему тебя, твою паштетную мать, так мало?!

Запив съеденное остатками растерявшей газы минералки, Виктор принялся за следующую банку консервов, на этот раз тушёнки. Банка, увы, выглядела неприлично маленькой, но и на том спасибо.