Время дождей

Ирма шепчет:

– Надеюсь, вы не расскажете?

– Боже! Кому?

– Мало ли…

– Слушай, – я медленно млею, – какой мне резон? Ни черта не пойму…

Она громко кашляет и, поняв, что сказала глупость, немного неловко пытается найти объяснение.

– Бывает же всякое…

Я непреклонна:

– Сейчас не тот случай. Хотя, если честно, ваш с ней роман… Он за гранью закона. И понимания…

– Хм… Интересно. И в чем преступление? В факте измены? Тогда это к Эмме… А я. Я свободна.

Вот так девица! Ее самомнение… А впрочем, не знаю. Вдруг я старомодна? Или придирчива? Дабы не спорить, я обещаю:

– Готова молчать. Но при условии…

Да уж… В такое трудно поверить. И все же…

Плевать.

Что я теряю? Пожалуй, немного. Разве что гордость. Нужна она мне? Нет, не сегодня…

– Однако, как строго. И что за условие?

Небо в огне.

Короткие вспышки, пронзающие абсолютный мрак, сливаются вместе, образуя подобие ада. Я замираю, наблюдая за их игрой, и растворяюсь в неистовом танце природы.

Но Ирма настойчива:

– Что Вы хотите?

Молчание бессмысленно.

– Мне нужен Поль.

– Тогда… В чем проблема? К нему и идите.

– А ты?

– Я останусь.

Дурацкая роль… И выбора нет. Я киваю:

– Спасибо.

Она отвечает:

– Не стоит того.

Казалось бы, мелочь. И все же обида скользит в каждом звуке…

Мне стыдно. Дерьмо!

Инстинкт побеждает. Я сжимаю ладонь в кулак и со всей дури опускаю его на стену.

Дикая боль. От такого удара взревел бы любой, но я стойко терплю.

– Марина… Вам плохо? Помочь?

– Нет, не надо. Уже помогла… Я сама разберусь.

Бездействие – зло. Ощущая это всем телом, я тихо ругаюсь и покидаю тамбур. Ирма безмолвна. Она просто смотрит мне вслед, и ее взгляд беспощадно буравит мне спину.

В вагоне – как в склепе. Не слышно ни слова. Все растворилось в объятиях дождя. Марк еще спит. Ну и нервы! Я снова в немом замешательстве…

Можно? Нельзя?

Страсть побеждает. Простояв так примерно минуту, я все же решаюсь и выбираю Поля. Сажусь рядом с ним…

Озарение.

– Марина?!

– Пожалуйста, потише. Мой муж в двух шагах.

– Боишься побьет?

– Если он нас услышит, ты тоже получишь.

– Кошмар…

Его страх – скорее ирония. Я замечаю:

– Он может взорваться. И это не шутка.

– Такое случалось?

– Вообще-то не знаю. Ты хочешь проверить?

– Возможно.

– Минутку…

Бывают мгновенья, когда острая жажда ясности сильнее рассудка и элементарного здравого смысла. Здесь и сейчас. Ты ставишь все фишки на кон и тупо надеешься на благосклонность фортуны. Я так и делаю. Чуть приподнявшись, я трогаю Марка.

– Марина, постой.

Поль явно взволнован, и, растерявшись, я замираю…

Все кончено.

– Ой…

Марк просыпается. Так же, как и обычно, с легким смятением от неожиданного возвращения в реальность. Но есть и нюанс. Он отнюдь не в кровати. Вокруг полумрак, в голове черти что…

– Марина… – он в панике.

Я стою сзади, боясь шевельнуться.

О, Боже!

Дерьмо.

До ясности шаг, а желание пропало. Сейчас бы покоя и тишины. Но не получится. Ишь, размечталась. Сначала – мучения.

– Марк, оглянись.

Он оборачивается, видит меня возле Поля и, кажется, сразу догадывается, в чем проблема. Но тупо молчит.

Я вздыхаю:

– Послушай. Нам нужно все выяснить…

– Прямо сейчас?

– Чем раньше, тем лучше. Тут не до шуток.

Он соглашается:

– Точно. У нас как в странном кино.

– Нет. Скорее как в жизни, – волнение уходит, – так что? Ты готов?

– К чему?

– К объяснениям.

– Твоим? Я их вижу. Мне кажется, здесь все понятно… Без слов.

Я сразу теряюсь. Это кажущееся со стороны спокойствие ломает мой план и приводит меня в смятение.

– И ты… Ты не сердишься?

– Это поможет?

– Нет, не поможет. Но есть рамки жанра. Я вот раздавлена…

– Знаешь, я тоже. Однако прости… Мы с тобой не в театре.

Последняя фраза впивается в меня острым жалом, и все вдруг меняется, переворачиваясь с ног на голову. Марк равнодушен. А я… Я на грани. Еще одно слово – я точно взорвусь. В чем тут причина? Что движет нами?

Я в замешательстве.

– Ладно. Сдаюсь. Тебе все равно, с кем теперь мои мысли? Ты этого ждал? Не молчи. Признавайся.

Марк долго думает.

– Знаешь, Марина… Ты проницательна. Я…

– Не стесняйся. Давай уж по-честному.

Муж мой мрачнеет и говорит:

– Я вообще-то хотел, чтоб ты была счастлива…

Он не умеет сопротивляться.

– Ну что же, уел.

Я сразу слабею. Становится душно и как-то неловко за всю эту сцену. Выходит, наш брак никому был не нужен? Но он состоялся…

Виват, перемены!

Мы страстно желали пожить как все люди и в результате дошли до того, что чуть не сломали еще пару судеб на этой планете…

– Марина, ты что?

Я так взволнована, что за бушующим внутри пожаром не замечаю, как по щекам начинают струиться слезы. Почти что ручьем…

– Извините, – украдкой я достаю из кармана платок, – это… эмоции. Я… Я в порядке. Только… О, Боже! Марк, как ты мог? Все эти годы, что мы были вместе… Ты притворялся? А как же любовь? Кормил меня фальшью, соблазном и лестью?

– Солнце, не надо. Достаточно слов. Я делал как лучше…

Мне больно и грустно.

– Дурак ты, однако.

– Скорее актер.

– Театра абсурда.

– Тебе было скучно? – он провоцирует.

Да уж, хитер.

Приходится крыть:

– Было в целом неплохо. Но ведь платить мне придется теперь. А это не шутки…

– Если не против, я помогу.

– А ты сможешь?

– Поверь…