Время гарпий

— Верно! — подтвердила Каллиопа. — В жизни нам не всегда видна эта обычная на все времена «идея искусства» — о противостоянии Добра и Зла. Только в искусстве наш нравственный выбор свободен от каких-либо житейских обстоятельств.

— Искусство помогает отрешиться от суетности, вернуться к собственным духовным истокам, к своему предназначению, — продолжила Урания. — Нельзя ограничивать себя «каждый сверчок — знай свой шесток!» Надо понимать, что в душе каждого человека сокрыты бесценные Дары всему человечеству!

— Пусть не все могут создать произведение искусства, но каждый может его оценить, завершить создание художественного образа в эстетической триаде, подарив веру в справедливость и самому его творцу! — рассудительно заметила Клио.

— Вера в справедливость, надежда на лучшее — это самое большое чудо, которое может создать любой! — тихо сказала Урания.

— Эти два прекрасных порыва души дарят свет, уничтожают мрак и отвращают многие души от разложения зла, — откликнулась Каллиопа.

— Пусть все дурные помыслы, призванные лишить людей надежды на справедливость, обратятся в прах, лишат тех, кто их вынашивает, малейшей радости жизни, — прошептала Эвтерпа.

Огоньки свечей вздрогнули, стали гореть ярче, будто фитильки просто не могли разгореться, а как только круг начал распадаться, так пламя вырвалось наружу.

И накануне намеченного апофеоза всей этой операции, когда соседи должны были застать прославленного премьера театра Николая в непотребном виде с перерезанными венами и запиской кровью на зеркале в ванной «Простите меня! Все произошло по причине моих непомерных амбиций…», на «огуречном ресурсе» вышел ролик каких-то потрепанных жизнью баб, от какого-то идиотского «Литературного обозрения», которое Мылин назвал про себя «оборзением».

В дупель оборзевшие обозревательницы возмущались, насколько гадко администрация театра подает в этой трагедии артистов балета, как некрасиво относится к публике. Они цинично высмеяли доводы Антона Борисовича, будто какие-то «хакеры» настолько «фанатеют» от русского классического балета, что «готовы на все». Они заявили, что это показывает, как все представители пресс-служб театра на самом деле относятся к балету, очевидно считая, что «подобное может нравиться одним лохам».

Сама «мадам Огурцова» с легкостью разбила жесткие аргументы Антона Борисовича по поводу письма в поддержку кандидатуры Николая на пост директора театра. Она заметила, что подобные письма пишутся тогда, когда человека хотят защитить от травли, но на самом деле у него нет никаких шансов получить даже должность Мылина нормальным путем, не говоря уж о недосягаемой для Николая должности директора театра. Подобные письма — жест отчаяния, просьба оставить в покое. Однако когда это письмо написано и обнародовано, то обозначенная в нем фигура станет организовывать подобные «кислотные атаки» в последнюю очередь. Логика этих двух поступков (написать открытое и письмо и подготовить нападение неизвестных лиц с кислотой) — взаимоисключающая. Человек, способный на один из этих поступков, никогда не совершит другой.

После этого дамочка трагическим тоном пожелала Мылину скорее стать таким же красавцем, как раньше, заметив, что логика освещения этих событий как раз полностью соответствует логике совершенного против Мылина преступления. Ведь как некие уголовные типы задумали испортить его прекрасное лицо, облив кислотой, зная, что лицо — важнейший фактор артистической харизмы, — в точности так же сейчас огульным шельмованием пытаются уничтожить лицо Николая, выливая на него немеряное количество помоев.

— Складывается впечатление, будто этот трагический случай, ложащийся грязным пятном на репутацию театра, освещают те же самые люди, кто организовал нападение на прекрасного руководителя балетной труппы, — завила эта наглая баба с деланным сочувствием. — По крайней мере, из публикаций СМИ видно, что люди, дающие интервью, подозрительно много знают о преступлении. Но наши правоохранительные органы отчего-то допрашивают тех, кто понятия о нем не имеет. Что само по себе подозрительно.

Позвонить и предупредить Антона Борисовича об очередном заявлении блогерши Мылин не успел. Читая обращение тестя к тем, кто совершил нападение, он почувствовал, как из-под ног уходит тщательно подготовленная почва.