Время гарпий

Каллиопа рассказала, что таких писем ей приходило все больше. В них содержались намеки, а то и откровенные предложения кого-то допросить, задержать, отследить и выяснить. За это она должна была написать, о прекращении внутреннего расследования, о продвижении по службе, о получении денежного вознаграждения, о неожиданных подарках на именины и выигрышах в лотерею, об успехах детей, об удачной приватизации портовых доков, о пожаре в районных налоговых инспекциях и взрывах бытового газа по перечисленным адресам.

Большинство «полезных сведений», которые сообщали ей адресы, давно устарело. Она даже задумалась, как много поговорок знала раньше про «тайное становится явным» и «шила в мешке не утаишь». А вот сейчас дожила до такого возраста, что это стало не чем-то вроде надежды, случайного совпадения, а обычной аксиомы. Стоило дожить до необходимости раз в две недели подкрашивать корни волос, чтоб тайно не лезло слишком явно, — как стало абсолютно очевидным, что время не хранит чужие секреты. Они превращаются либо в скелеты в шкафу, либо всплывают наружу, будучи уже никому не нужными.

— Я тоже думаю о времени, — признала Урания. — Оно мне кажется… живым, что ли? В любом случае, я считаю очень важным поговорить об этом на очередном круге с Клио и Эвтерпой.

— Да они уже раньше нас с тобой эту тему начали копать, — призналась Каллиопа.

— Поговорить надо, ведь все, что мы делаем, имеет прямое отношение к времени.

18. Хронос

Вечное Время, Гераклова сила благая!

В мыслях изменчивый Хронос, вестник воли бессмертных!
Все истребляя, ты снова растишь, умножая, и держишь
Несокрушимые цепи всего бесконечного мира.
Наш покровитель, вещатель коварных глаголов,
Отпрыск богини Земли и звездами полного Неба.
Всевдохновляющий нас на свершения, муз покровитель,
Родоначальник, живущий в любом уголке мирозданья,
Мойрам наперсник и всяческой доли вершитель,
Хитролукавый умом! Услышь умоляющий голос,
Жизни счастливой пошли, о благой, и благую кончину!

Орфический гимн Хроносу

— Ну вот! Как только собираем круг, так хоть сами становится все понятно! — заявила Эвтерпа.

— Что тебе опять стало понятно? Почему все парни до твоего баритона говорили, что ты больше никому не нужна? — поддела ее Клио.

— Нет, вы слышите, что говорит та, которая у нас за героев отвечает? — возмутилась Эвтерпа. — Это вообще-то я должна у тебя спросить, почему нынче такие герои… третьего отжима.

— И не говорите, девочки, — вдруг откликнулась Урания. — Не герои, а дешевки какие-то! Я в своем банке на таких героев насмотрелась… Потные, лживые, хихикают гадко… Тащат деньги у жены, у тестя, из бюджета, из товарищеских касс… Это нас называется «спасти деньги». Людей они не спасают, они деньги спасают! А зачем им деньги, если людей не останется?

— Так, а пусть наша младшая продолжит! Она круг начинала, ей что-то стало ясно, — вступилась за Эвтерпу Каллиопа.

— Вы мне никогда сказать не даете! — обиделась Урания.

— Да кто тебе-то не дает? — возмутилась Эвтерпа. — Это вы все мне каждый раз орете «Заткнись!»

— Ты что-то хотела сказать, — напомнила Урания, и все поняли, что она обидчиво поджала губы.

— Да хотела, — подтвердила Эвтерпа. — Только я забыла уже, что хотела сказать!

— А я, кажется, поняла, — сказала Каллиопа. — Мы до этого переживали, что вступимся за младших муз, а все получится для нас вполне обычно. И, не скрою, вначале я не видела никакого смысла вступаться за младших, бросая свои темы, свои планы, прославляя на своих ресурсах не себя-любимых, а тех, кто получает за свое искусство деньги. Зная, что с нами они не поделятся, а если у них получиться все хорошо, так они и нашего общества стыдиться начнут, бессовестных подпевал возле них достаточно. Я даже отказалась писать про этого Игнатенко, который признался перед журналистами…

— Но он же это сделал без адвоката! — заволновалась Эвтерпа. — Вы же сами говорили, что его сломали, что ему, очевидно, подсунули липовые записи телефонных переговоров… И его точно Мылин оговорил! Вот, читаете!