Время героев

Ни для кого не было секретом, что на сельскохозяйственных фермах Ганимеда и Каллисто тамошние пищевые инженеры и биотехнологи могли сымитировать практически любой вкус практически любого блюда, производимого на Земле, Луне или Марсе. Вплоть до нежнейшего сливочного крема или изысканнейшего сорта кофе «Капе Аламид», чашка которого стоила, к примеру, на Титане сорок местных марок. Правда, чашка оригинального кофе этого сорта на Земле стоила от шестидесяти пяти солов, но здесь вам была не Земля, а самый крупный спутник Сатурна, известный также под названием Сатурн-VI. И здесь бы настоящий «Капе Аламид» стоил бы в несколько раз дороже, но никому на Титане и в голову бы не пришло везти сюда кофе из бывшей метрополии. Куда проще привезти со спутников Юпитера его дешёвый аналог, в котором кофе не было ни микрограмма. Или произвести его прямо на Титане, используя ганимедский концентрат. Только дрожжи, дрожжи и ещё раз дрожжи. В этом направлении биотехники Ганимеда и Каллисто достигли небывалых высот. Вы могли купить в Гюйгенсе, Ласселе или Гершеле бананы, варёные креветки или свежую говядину, при этом вы бы ни за что не отличили их от земных аналогов. Ни по внешнему виду, ни по вкусу. И приготовив ту же самую говядину, вы были бы уверены — не зная истинного положения дел, что едите настоящее мясо. И ошиблись бы на все сто процентов. Ибо всё, что производилось на пищевых фабриках двух крупнейших спутников Юпитера, изготавливалось из самых простых дрожжей — но с применением самых передовых технологий. Именно за счёт дрожжей человечество могло не опасаться голода, ибо прокормить тридцать миллиардов ртов одна лишь Земля была не в состоянии. Даже с помощью терраформированного Марса. А дрожжевые фермы Ганимеда и Каллисто с этим справлялись вполне успешно, так что, если только кому-нибудь не взбредёт в голову дикая идея уничтожить пищевые фабрики на лунах Юпитера, голод населению Солнечной системы не грозит. Хотя даже во время «горячего» противостояния Земли и Марса в первой половине прошлого века ни у кого из сторон даже и мысли не возникло о том, чтобы нанести удары по Ганимеду и Каллисто — к слову говоря, полностью независимым мирам, являющимися участниками Союза Внешних Миров. Умирать от голода никого не прельщало.

Однако то, что ещё занимало добрую треть псевдофарфоровой кружки, украшенной стилизованным изображением какого-то фантастического животного и стоящей на блюдечке светло-зелёного цвета, в центре которого переливался всеми своими оттенками окольцованный водородный шар Сатурна, являлось самым настоящим земным кофе, выращенном на бразильских плантациях. Стограммовая баночка такого кофе здесь, на Титане, обошлась бы тому, кто сейчас задумчиво рассматривал кружку прищуренными серыми глазами, в его недельное жалованье, но благодаря тому, что кое-кто из коллег сидящего за большим рабочим столом-пультом имел земные корни и совсем недавно вернулся с планеты-прародины, где гостил во время отпуска у родителей, вышеупомянутому субъекту она не стоила ни шиллинга.

Дункан Фрост, один из старших детективов криминального отдела полицейского управления Гюйгенса и коренной житель Титана, сделал маленький глоток кофе, причмокнул языком и взглянул в сторону встроенного в одну из стен своего рабочего кабинета окна, забранного тонким и при этом крайне прочным стеклом из глассиума и недовольно крякнул. Почему-то именно сегодня управляющая погодой в главном куполе самого большого спутника Сатурна компания решила «помыть» город, для чего и организовала проливной дождь. Пусть и летний («летний», разумеется, по меркам Земли и Марса, ведь здесь, под герметичным куполом из сверхпрочной прозрачной микростали, круглый год стояло «лето» с температурой плюс двадцать-двадцать два градуса по стандартной шкале Цельсия), но от этого легче не становилось. Особенно если он заставал тебя под открытым небом-куполом и без зонта или влагозащитной куртки с капюшоном.

Сидя за столом, Фрост не мог видеть панораму городских улиц, но он пре-красно знал, как она сейчас выглядит, как если бы смотрел на эту самую панораму с высоту двенадцатого этажа здания ЦПУ. Мокрые тротуары со спешащими по своим делам прохожими, проносящиеся взад-вперёд наземные кары и ожидающие городского антигравитационного автобуса пассажиры под большим стеклопластиковым навесом у восточного угла здания управления. Вдали меж зданиями промелькнула и быстро скрылась серебристая сигара городского монорельса, прошелестевшая по поднятой на высоту десяти метров эстакаде магнитной дороги. А над крышами городских зданий в разных направлениях, но придерживаясь установленных службой контроля воздушного движения коридоров, двигались многочисленные частные аэрокары, полицейские коптеры и флайеры городских служб. В центральной части Гюйгенса купол достигал километра в высоту и полёты аэротранспорта здесь не возбранялись. Ближе же к границам города действовали ограничения на полёты воздушных машин.