Время года — зима

Если Тамара за что-то бралась, работу выполняла тщательно, на совесть. Делать как попало она не умела. А значит, можно сказать, что она была исполнительной и ответственной. Это касалось всего, кроме уроков. Их она выполняла кое-как или не делала вовсе. Зато перед каждым уроком на перемене она усердно списывала у тех, кто выполнил задание. Проблем, таким образом, не возникало. Не отличница и не двоечница, хорошистка.

Если бы учителя в школе умели заинтересовать, ей наверняка была бы важна реальная картина ее навыков и умений. Тогда она выполняла бы задания самостоятельно. Но это постоянное, ежедневное оценивание лично для нее не имело никакого значения. Лишь бы отстали. Школьная система не несла в себе и намека на что-либо истинно творческое. Среди сверстников популярностью пользовались как раз ученики и ученицы, которые учились плохо. Отличников и чересчур прилежных недолюбливали. И дело было вовсе не в знаниях, а в темпераменте, в бунтарстве, в молодости. Тамара дружила и с теми, и с другими.

Она начала встречаться с одним из одноклассников. Произошло это совершенно неожиданно для нее самой. Парень, который держался особняком и которого побаивались не только ученики, а и сами учителя, как-то набрал ее номер, и она услышала самое оригинальное признание в любви: «Привет, моя девчонка! Я великий физик и я тебя люблю!». Этого оригинала звали Валентин. Он делал только то, чего хотел сам. Он никогда не выполнял домашних заданий, не вел записей в тетради, не выходил к доске и не отвечал на вопросы учителей, которые со временем оставили его в покое. Валик всегда сидел на задней парте и занимался своими делами. Пока его одноклассники слушали урок, конспектировали или писали под диктовку, он открывал свой дипломат. Мог достать одну из своих книг и читать. А мог разложить инструмент и материал, из которого что-нибудь мастерил. Таким образом, на одном из уроков можно было увидеть Валентина читающим «Занимательную физику», а уже на следующем он увлеченно лепил динозавров из пластилина. Руки у него были золотые, и звери выходили отменные.

Горе-педагоги, которые оставили в покое Валентина, переключились на его родителей. В стенах школы его мама была частым гостем и каждый раз уходила в слезах. Ее сына считали странным, его никто не хвалил, только ругали. Вместо того чтобы искать к необычному, но определенно талантливому подростку подход, учителя против него ополчились. Они требовали, чтобы мать забрала его из этой школы. Уже в который раз ей удавалось получить отсрочку. Но ничего не менялось. Валентин продолжал противостоять миру взрослых. Тома так не смогла бы. Да и никто не смог бы. Это в нем ее и привлекало. Ей, как и ему, многое не нравилось, было скучно и неинтересно, но она выполняла то, что от нее требовалось, тем самым изменяя себе. Валентин себе не изменял. В нем Тома видела ту себя, которая решилась бы идти против всех. Ее пытливый ум, пылкость характера и творческая составляющая стремились к вершинам, которых на горизонте среднего учебного заведения было не видать. И тогда она давала волю воображению. За чтением она много и часто мечтала. Мечта для девочки была подобна воздушному змею, парящему высоко в небе. Невидимая, но крепкая леска — важный компонент конструкции. Благодаря ей змеем можно управлять и задавать траекторию полета. Так же необходимо движение, в статичном состоянии змей останется на месте. Есть движение, есть полет. Но для того, чтобы началось движение, нужна специальная энергия — это когда человек влюбляется. В книгах, которые читала Тома, об этом было написано очень много. Только влюбленный может сломя голову нестись по полю, радоваться змею-символу и всему миру. С появлением в ее жизни Нины Дмитриевны Тома начала чувствовать нечто подобное, нечто, о чем она столько читала и думала. Ее переполняли энергия, желание, стремление. Стоять на месте она больше не могла, ее влекло будущее.

Тамару всегда привлекали бунтари. В каком-то смысле бунтаркой была ее подруга Галка. Теперь вот Валентин. С ним она забывала обо всем, в том числе и о времени. Уже не один раз родители выходили ее искать. Она лишь с удивлением смотрела на часы. Каждый день после занятий до самого позднего вечера они с ним бродили по дворам. Она даже перестала видеться и с ребятами со двора и со своей подругой. И только дежурства Нины Дмитриевны она не пропускала.