Время и боги. Дочь короля Эльфландии

Деревня лежала много ниже гребня, и на ее унылом челе – на прогнувшихся под тяжестью лет, потускневших щипцах старомодных крыш и покосившихся дымоходах – лежала приглушенная печать древности. Кровля домов была сложена из старых черепиц, покрытых толстым слоем мха, каждое маленькое окошко глядело множеством непривычной формы стекол на запущенные сады причудливой архитектуры, заполоненные сорняками, а на ржавых петлях поворачивались скрипучие двери, набранные из древних дубовых филенок, из которых черными глазками смотрели сучки. Напротив домов качался высокий чертополох, вокруг них вился по стенам густой плющ и кланялись травы, но из накренившихся труб поднимались высокие прямые столбы голубоватого дыма. Между огромными булыжниками нехоженой мостовой выглядывали стебельки трав, а сады отделяли от мощеной улицы колючие живые изгороди – такие высокие, что за них не мог бы заглянуть и всадник, – и по этим неприступным стенам карабкались любопытные вьюнки, которым только и удавалось заглянуть во двор с наружной стороны. Впрочем, перед каждым домом в изгороди был выстрижен проход, загороженный легкой калиточкой из зеленого от плесени и мха дерева, до необычайной легкости источенного течением лет и дождями. И над всем этим витали задумчивая старость и мертвая тишина давно заброшенных и забытых мест.

Король и его армии долго смотрели на этот островок древности, который годы извергли из пучины веков. Потом владыка остановил свое войско на склоне холма, а сам спустился в деревню в сопровождении одного из своих военачальников.

И тут в одном из домов что-то зашевелилось; затрещал древний камень, две половинки которого продолжал удерживать вместе толстый слой мха; из дверей вылетел нетопырь, три серые мышки торопливо сбежали вниз по ступеням, а следом за ними, опираясь на клюку, показался наконец ветхий старец, длинная белая борода которого достигала пола, а одежда засалилась и блестела от долгой носки. Тут и из других домов медленно вышли такие же дряхлые старики, сгибающиеся чуть не до земли и опирающиеся на палки, и король спросил у этих людей – самых старых, каких он когда-либо видел, – как называется эта деревня и кто они такие. И один из старцев ответил ему:

– Деревня называется Городом Древних, и лежит она в Стране Времени.

– Значит, здесь живет Время?! – воскликнул король.

И тогда один из старцев указал на огромный замок, стоящий на крутой горе, и проговорил:

– Вон там обитает Время, а мы – его подданные.

И все они с любопытством поглядели на Карнита Дзо, и старейший из жителей Города Древних снова повел свою речь:

– Что привело тебя, такого молодого, в наши места?

И Карнит Дзо рассказал, как он решил победить Время, чтобы спасти от него весь мир и богов, а потом спросил, как получилось, что они сами попали сюда. И жители деревни ответили ему:

– Мы старше, чем кто бы то ни было, и не помним, как и когда сюда попали; но мы – подданные Времени и знаем, что именно отсюда, от Последнего Края, оно посылает свои часы и минуты завоевывать мир. Тебе никогда не победить Время.

Но король вернулся к своим армиям и, указав им на замок на скале, сказал, что наконец-то они нашли Врага Всея Земли, а те, кто был старше, чем кто бы то ни было, медленно скрылись за скрипящими дверьми своих древних хижин.

А армии поспешили вперед, пересекли поля и прошли через деревню, и Время наблюдало с одной из своих башен, как войска смыкают боевые порядки и идут на приступ по крутому склону горы, однако оно по-прежнему ничего не предпринимало и только смотрело на них.

Но как только ступни авангарда коснулись подножья горы, Время швырнуло в них пять лет сразу, и эти годы пронеслись над головами воинов, но армия – армия постаревших солдат – все шла вперед. Вот только чуть круче начал казаться королю и каждому в его войске склон, да и дышали они с большим трудом. А Время призвало еще несколько лет, и один за другим обрушило эти годы на Карнита Дзо и на каждого из его людей. И колени у воинов перестали сгибаться так легко, как прежде, и отросли у них бороды и подернулись сединой, и власы на их головах становились все белее и белее, по мере того как дни и часы с шелестом проносились над ними, а годы торопились вперед и уносили прочь молодость; так продолжалось до тех пор, пока под самыми стенами замка Времени не столкнулись они с целой ордой воющих лет и не обнаружили вдруг, что здесь, на самом верху, склон стал слишком крутым для пожилых мужчин. И тогда король отдал приказ, и армия стариков, преследуемых лихорадкой и ревматизмом, неловко и с трудом отступила по круче вниз.