Время и комната

Вольф. А он тебя просто отшвырнул.

Георг. Тоже мне фокус! Если можно схватить — значит, можно и бросить.

Вольф. Значит, надо признать, что Элен живет с более сильным.

Георг. Ну да, да! Тоже мне утешитель! Много от тебя радости. Сам-то где был? В кустах прятался?

Вольф. Я тебя предупреждал. Говорил я тебе: не отрывай ее? Я знаю, ее нельзя отрывать, покуда этот силач с нею.

Георг. Проклятый призрак! Что же мне теперь? Ты думаешь, надолго это? Еще хотел я, Вольф, тебя спросить: как ты считаешь, вот наша смерть — ну, то есть, для нас, мужчин, смерть — женщина?

Вольф. По справедливости, это должна бы быть она. Черные локоны, черные груди. Даже не знаю, что я почувствую, если будет иначе. Если в последнее мгновенье передо мной возникнет этакий вот мужик!

Георг. Я причинил Элен горькую обиду. Я упрекал ее в фанатизме и собственничестве. А она ради меня истекала кровью. Насколько же неправедно, насколько по-юридически может судить душа! Я провинился перед этим человеком, Вольф.

Вольф. Я хорошо понимаю, как тебя мучит раскаяние.

Георг. Понимать ты понимаешь. А измерить не можешь: вину не измерить.

Сцена девятая

Справа входят Первенец и Учтивец.

Учтивец. Оставь ты, ради Бога, портсигар в покое!

Первенец. Но если он меня бесит! Не закрывается, собака!

Учтивец. А что у тебя в нем?

Первенец. Платок.

Учтивец. Кто же носит платок в портсигаре?

Первенец. Шелковый платок!

Учтивец. Шелковый платок твоей матери?

Первенец. Ну конечно, карапузик ты мой!

Учтивец. Ты, надеюсь, понимаешь, что платок нельзя засунуть в портсигар?

Первенец. То есть как это нельзя! Очень даже можно! Сложить аккуратно, и он войдет.

Учтивец. Но ты же видишь, что он не входит?

Первенец. Но все время входил же!

Учтивец. Но теперь он вылез, и портсигар не закрывается.

Первенец. Две вещи у меня от мамочки на память, они должны быть вместе. Да будь ты неладен!

Учтивец. Ну, подумаешь, портсигар открылся. Это мама о тебе думает.

Первенец. Чушь! Да будешь ты закрываться, чертова табакерка!

Учтивец. Дай я попробую.

Первенец. Убери лапы.

Учтивец. Такая миленькая чертова табакерка. Подарок мамочки.

Первенец. Не раздражай меня еще больше.

Учтивец. Выглядит как отверстая рана, из которой алый платок, словно…

Первенец. Что ты несешь всякую безответственную ахинею, просто ахинею в квадрате!

Учтивец. Однако ты обходишься со мной так, будто я и есть твой непослушный портсигар собственной персоной.

Первенец. Ты невыносим ничуть не меньше, чем этот треклятый портсигар!

Учтивец. Я не имею с этим портсигаром ни малейшего сходства, дорогой мой.

Первенец. А я и не утверждал, что ты выглядишь как портсигар. Я только говорю: ты действуешь мне на нервы точно так же, как этот портсигар!

Учтивец. Знаешь, даже в нервном состоянии все же надо бы делать различие между другом и портсигаром.

Первенец. А я не вижу особой разницы! Оба камнем лежат на сердце и нервируют…

Учтивец. Тогда я лучше пойду. Ты становишься слишком несправедлив.

Первенец. Нет, ты останешься! Я тебе сейчас докажу, что он закрывается, этот чертов портсигар. Что такое? Вообще не закрывается… А, понял. Уголок платка зажало, вон, сзади, где щель. Так. Вот. (Защелкивает портсигар.) То-то же. Убедился? А еще не верил! Вот теперь снова порядок. (Засовывает портсигар в карман.)

Учтивец. Но были сказаны обидные слова. Между друзьями.

Первенец. Да-да. Бывает. Случается.

Учтивец. Не знаю, не следует ли нам уяснить, что все-таки только что произошло между нами.

Первенец. Без меня. Я в такие игры не играю.

Учтивец. Я не какой-то там портсигар, чтобы запихивать в меня аккуратно сложенное хамство, а потом защелкнуть и сунуть в карман. Я не позволю засовывать себя в карман!

Первенец. Я никогда не сравнивал тебя с портсигаром, который нормально захлопывается. Об этом не может быть и речи. Я сравнил тебя с дорогим моему сердцу предметом — с портсигаром, который никак не закрывается и которым я поэтому не устаю заниматься, как непостижимым и загадочным феноменом.