Время Имен (СИ)

— Кто не спрятался… — Николай взглянул на мониторы. Пошли вторые сутки, как он обустроил лагерь под корнями лесного великана, — наблюдал за обителью, пеленговал устойчивое радиомолчание, временами получал запросы флота, размещенного на дне безликого озера, в десятке километров к западу, и регулярно питался.

Перед дождем он отобедал птицей гриль в остром ходайском соусе и теперь наслаждался передачей, транслируемой приборами: «Когда нихрена не происходит». Он задумчиво пожевал травинку. Выключил аппаратуру. Сегодня ночью он навестит дворцовые палаты в бестелесном варианте, поскольку предварительная разведка выявила гигантское ничто.

***

Луна медленно карабкалась на темное-фиолетовое небо. Расплавленное серебро перерождало сумерки в переливчатое мерцание загадочных цветов. Точно землю присыпали мраморным порошком… Трава, ветви, листья рельефно выступили из тени, омытые лунным светом. Невидимая птаха наполнила токи воздуха чередой свистящих трелей. Пела, подчеркивая магическую тишину леса, слагаемую из неразборчивых шорохов.

Песочный ручеек скользнул по сланцевым порогам обрыва; вынырнул из кустарника трехтысячный светлячок… Зеленой пулей скользнул над долиной, уперся в скалы, на миг замер, деловито гудя, и стремительно вознесся к кромке, чтобы пропасть в теневом рисунке.

Охотник проводил взглядом искру света. Маленькая наглая тварь пробила его грудь изумрудным метеором, вызвавшим легкий трепет призрачного образа. Николай опустил голову. В звездах и черной линии обрыва нет ничего примечательного. Полагалось смотреть вперед и идти — через рощи, луговые холмы, каменистые плещи, к полыхавшему огнями дворцу, чья иллюминация отдавал синью.

Бактерицидные лампы? Глюк? Особенности атмосферы?

Димп замер перед парковой изгородью, оберегаемой от незваных гостей барьером защитных полей, которые и объясняли синеватую окраску пейзажа. Крепко упакованный домик. Помимо энергетического заслона безопасность обеспечивали несколько разновидностей активных сканеров; биологические и электромагнитные датчики, замкнутые в цепи охранных периметров; камеры визуального наблюдения, чьи красные глазки притаились в тенях, точно зрачки хищников…

В завершении под наносами зелени скрывались бластерные турели; нарушь кто границу частных владений — разметают дерн, поднимутся над землей с единственной целью — потоками белесого огня испепелить нарушителя. Вряд ли хозяева сего заведения имели разрешение на использование столь радикальных средств защиты. Но ЦУКОБ старался лишний раз не задевать материально обеспеченных граждан, в чьем распоряжении целый планетарный комплекс. Орбитальное сканирование показало норму, и галочка поставлена. Распространенная практика системных исследований, альтернативой которой являлись действия военной разведки, но и там кредиты творили чудеса.

— Знания меня погубят. — С решительностью обреченного Николай преодолел силовое поле. Неприятная щекотка коснулась боков, но с ней он разберется по пути, на идеально ровных дорожках, ведущих к порталу входа. Круглая, мощенная разноцветными плитами площадка, овал лестницы, конусом устремленной к дверным створкам, и фонари… Гаснущие фонари.

Резкое наступление темноты вынудило Охотника придержать шаг. Поставив ногу на первую лестничную ступень, он осмотрел дворцовую громаду. Янтарь окон стремительно угас — ряд за рядом — и только где-то на верхних уровнях из-за стекол продолжал лучиться рассеянный, едва уловимый золотистый свет. Некто включил ночник, либо автоматы, забыв об экономии, пропустили неприметный плафон. Гадать незачем, проще войти и узнать. Просочиться через цельнометаллическую плиту двери и ступить в холл — царство полутеней, смутного блеска и оконных контуров на кафеле пола, сотворенных лунным сиянием.

Николай то расцветал серебром, то вновь отдавался мраку. Лестничного серпантина достиг изрядно утомленным контрастами. В коридорах, галереях стало чуть легче…

Спальня. Шикарный, задрапированный дорогой материей, отделанный в стиле ренессанса приют для сна, где с успехом могли проводиться системные саммиты. Но столь впечатляющие просторы занимала только одна персона.

Женщина.

Она спокойно потчевала в огромной кровати, среди волн шелкового белья и апельсиновой подсветки ламп. Устроила голову на лодочке рук, свернулась калачиком и отрешилась от вселенной. Невинная, умиротворенная леди… с железными нервами. Заглянув в лицо, подретушированное сумерками, Николай вздрогнул и попятился. Отчаянно мотнул головой

Талла.

Невозможно! Реальность преисполнилась зыбкостью, превратившей привычные краски иной стороны в полный сюр. Талла. Подобные совпадения невозможны — та веха, что сломала охотничью карьеру, возникла вновь. Судьба закольцевалась — точно насмешка в лицо. Грядут перемены, к которым он не готов. Не хочет и хватит проклятий. Николай подавил истерический смешок — посмотреть на него, так что может быть хуже. Он крик, которому осталось всего ничего — рукой подать до жути призрачных «усов», что вечно восстают над горизонтом.

Талла.