Время Имен (СИ)

Он двинулся по пути, указанному тварью. Там, за прохладой неосвещенного тоннеля — Дэм, Спуур и Родора. Прочь сомнения. Николай вслушался в громкий звук шагов. Приподнял меч; коли зрение не подводит, впереди наметились существенные изменения. Коридорная беспросветность перетекала в округлую площадку, фосфоресцирующую лазурью, с единственной дверью, перекрытой брусками засовов.

— Здравствуй, милашка. — Николай оценил массивность препятствия. В руке слабо затрепетал Иллитерий; клинок чувствовал присутствие магии.

Димп дезактивировал шлем и проверил еще разок — без электроники. Вдоль засовов бежали тонкие ряды перламутровых искр, что источали дыхание смерти. Не будучи магом, Охотник лишь приблизительно оценил характер магической силы, но на продуктивный анализ сил не осталось.

Подойдя к дверному проему, он глубоко вздохнул… и по нисходящей рубанул преграду. Последующее мгновение он толком не осознал. Показалось, что на секунду закрыл глаза, а когда открыл — плечи упирались в противоположную от двери стену, по лицу стекали теплые алые ручейки, мышцы выкручивали конвульсии. Но подарком судьбы перед ним красовался проход, обрамленный язычками пламени. Он поднялся в три приема и на морально-волевых переместился в открытую темницу.

— Не верю. — Николай мотнул головой. Серьезность поставленной Т’харом проблемы не соизмерима приложенным усилиям. Хотя тело думало иначе…

В средних размеров комнате нашлись три каменных рамы, с распятыми внутри жертвами. Внутренние грани пыточных станков, обращенные к пленникам, утыканы штырями, что почти касались кожи и периодически заключали димпов в кокон разрядов неведомых энергий. Лишали скудных запасов бэргов, растрачиваемых на борьбу с последствиями ударов. Троица пыталась удержаться на плаву. Тот, кто придумал камеру, разбирался в вопросе — удерживал неудержимое…

Стремительной плоскостью Иллитерий рассек камень.

«Еще один магический шторм и занавес». — Николай с тоской проследил за рокочущим падением частей дыб. Вроде повезло: энергия безболезненно схлынула, родственники стекли на пол… точно эмбрионы, лишенные матери.

Первым шевельнулся Дэм. Приоткрыл левый глаз и долго не мог понять, где находится. Остатки боли делали его невменяемым, о чем красноречиво говорило лицо лорда — глуповато-расслабленное, но уже начавшее обретать былую твердость. После трех-четырех щадящих вздохов он рискнул двинуть локтем, на котором, до сего момента, покоилась его голова.

Заскрежетал перетираемый щебень — звук громкий в гнетущей тишине. Раздался сдавленный стон…

Дэм приподнялся и увидел спасителя, застывшего у стенки в согбенном положении. Привалившись к ржаво-черным выпуклостям стеновой кладки, Ник созерцал не иначе как равнины мертвых. Некогда белые волосы заляпаны красным, щедрый багрянец на лице, иссеченном тонкими порезами. На левой скуле гигантский кровоподтек — от перемазанного подбородка до заплывшего века. Чистым оставался лишь меч, свободно пристроенный меж ног творения Импульса. Клинок чуть поворачивался, согласно воле державшей руки, доказывая наличие жизни в хозяине.

— В жопу приключения, — раздался голос, напоминавший хруст песка. То принял сидячее положение Спуур. Заметив вблизи привлекательно нагую родственницу, чья поза навевала мысли, он поперхнулся. И вспомнил, что травмирован. А когда заметил шагнувшего к трио Ника, состояние ухудшилось на порядок. Он бережно тряхнул Родору за плечо. Главное — не смотреть на протеже Эдэи…

— Не тряси меня, — прохрипела женщина. Опираясь руками о пол, подалась вверх. — Привет, Ник… Э, Ник?

— На линии. — Николай оперся на меч и попытался встать прямо.

— Ты… как?

— Живой, — криво усмехнулся Николай. Губы саднили.

— Не прибедняйся, — буркнул Спуур, что-то прикидывая в уме. — Видел тебя в деле. Могу предположить, врагов не осталось. Пришел, наметил, уничтожил.

Дэм хотел было вставить словечко и промолчал. Уставился куда-то в угол. Родора переводила сумрачный взгляд с одного собеседника на другого. Забыв о наготе, неуверенно повела рукой:

— Инф… Спуур?

— Да чего вам? Кто-то же должен… — Мужчина поморщился. — Мы согласились.

— Не интригуйте, — хрипло выдохнул Николай. Комнату штормило. — Могу расстроиться…

— Хетч, думал легче пойдет… — Дэм посмотрел на родственника. — Твоя правда, заканчивай.

— Тот, кого цель видит последним. Неизбежность, за которой лишь пустота. — Спуур говорил бегло, как по написанному… И неохотно. — Будь у меня право выбирать имена, я назвал бы тебя… Палачом.