Время как оружие (СИ)

Единственным предметом, по которому мои способности не сильно отличались от способностей брата, была игра на музыкальном инструменте. Чтобы получить отличный балл, мне приходилось часами тренироваться. Сдав кое-как экзамен (разумеется, на отлично), я с чистой совестью выбросил все ноты из головы и сейчас ни за что не сыграл бы даже самую элементарную мелодию.

А вот по физической подготовке Тору удалось честно обойти меня. Я бы ни за что не сдал эти зачёты, если бы мне не нужны были так сильно высшие баллы. Тор же выполнил всё с потрясающей небрежностью и лёгкостью, что невольно вызывало во мне что-то среднее между восхищением и завистью.

И всё-таки, несмотря на несправедливое отношение ко мне некоторых преподавателей и все прочие трудности, мне удалось закончить АУЦ с высшими баллами и получить золотую фигурку Иггдрассиля, умещающуюся на ладони — знак того, что я закончил АУЦ с отличием. Тор, к моей величайшей радости, такой награды не удостоился.

Я как сейчас помню тот день, когда мне объявили, что я закончил учёбу с отличием, единственный из выпуска! Это был один из самых прекрасных дней в моей жизни. Я возвращался домой, крепко сжимая в руке фигурку Иггдрассиля, и думал о том, что долгая и мучительная пятидесятилетняя учёба в АУЦ закончилась. Казалось, всё это было вчера, а на самом деле, если задуматься, всё это будет происходить через многие сотни лет, если даже Учебный Центр ещё не построили. Да и вообще многое, очень многое изменилось в Асгарде за прошедшие девятьсот лет. Я читал об этих годах в библиотечных книгах и сейчас воочию убедился, что история не может отобразить всего. А главное, она не может передать того волнующего чувства, которое захлёстывает тебя, когда видишь прошлое собственными глазами.

Из раздумий и воспоминаний меня вывел бодрый голос Фригги:

— Слышал, что в Нидавеллире сейчас творится?

Я нахмурился, поспешно вспоминая историю Девяти Миров.

— Массовое извержение вулканов? — Попытался угадать я.

— Дошло до жирафа! — Расхохоталась девушка. — Ну ты и тормоз, я погляжу! Это же уже два года назад, как закончилось!

«Ну подумаешь, какие-то жалкие два года!» — С затаенной усмешкой подумал я. — «На уроке истории за такую ошибку вряд ли больше пяти баллов снимут. Так, мелочи». Но вслух я этого, разумеется, не высказал.

А Фригга, обрадовавшись, что ей предоставлена возможность рассказать о последних событиях, затараторила:

— Гномы вконец обнаглели, надо же, поднять цены на оружие на тридцать процентов! Да нам самим легче его делать, хотя качество, конечно, снизится. Но не пойдём же мы на поводу у Нидавеллира. Асгард вводит пакет санкций при поддержке Ванахейма, а гномы бунтуют. И как они не понимают, что не могут они повышать цены на оружие в свете последних событий в Йотунхейме?!

— А что в Йотунхейме? — Неосторожно брякнул я, поленившись напрягать мозг и вспоминать историю.

— Да откуда ты такой вообще свалился?! — Всплеснула руками Фригга. — Если ты живёшь в данное время, ты просто обязан знать о событиях, происходящих в мире, тем более о таких глобальных!

Моё сердце замерло: а вдруг она догадается, что со мной что-то неладно? Тогда она наверняка поднимет панику, и моё задание только усложнится.

— Завоевательные походы йотунов? — Неуверенно спросил я, боясь опять ошибиться на пару лет.

— Ну конечно. — Подтвердила Фригга. — Сейчас все СМИ только о них и говорят, ну еще, разумеется, и о конфликте в Нидавеллире. Эти ледяные гиганты… — Девушка поёжилась. — Я их фотографии видела, они такие…такие ужасные! Коварные, злобные, жестокие, алчные, а глаза — красные, словно налитые кровью. Кошмар! Представляю, каково это, очутиться рядом с настоящим йотуном.… Эй, Локи, что это с тобой? Тоже ледяных великанов боишься?

А я не знал, что и ответить. Я понимал, что являюсь йотуном лишь отчасти, но кровь этих созданий всё же течёт во мне. Уже несколько лет прошло с тех пор, как я узнал правду о своём происхождении, но я никак не мог свыкнуться с этим, и всякий раз, когда кто-нибудь хоть вскользь упоминал ледяных гигантов, по мне прокатывалась волна ужаса, страха и ненависти по отношению к самому себе.

А Фригга тем временем успела позабыть про йотунов и принялась рассуждать совсем о другом:

— Интересно всё-таки, за кого я выйду замуж? Прикинь, если за тебя?

Я от такого заявления поперхнулся:

— Это уж точно нет, будь уверена.

— Почему это? — Вскинулась Фригга. — Я тебе не нравлюсь?

— Да нет, нравишься, дело не в этом…- Я опять мысленно корил себя за нечаянно произнесённую фразу. Вот что мне стоило сказать: «Может быть» или «Вполне вероятно», и не было бы никаких проблем. А сейчас, как объяснить девушке столь резкий ответ, не обидев её при этом? Однако объяснять ничего не пришлось: мысли Фригги вновь унеслись вперёд:

— Вообще ты мне нравишься больше других знакомых юношей, но замуж я всё равно хочу выйти за Одина.

— Почему?