Время камней

Пират не дал ему договорить, сильно ударив ногой в челюсть. Он и его приятель схватили Сафира под руки и поставили на ноги.

— Не задавать вопросов, раб! — прошипел второй пират, приблизив к Сафиру лицо. — Молчать!

Они потащили его по окровавленной палубе, и он едва не потерял сознание от пульсирующей в голове боли. Через минуту его усадили на длинную скамью, на которой уже сидели три человека. Впереди и сзади тоже виднелись шеренги полуобнаженных людей. На Сафира надели железный пояс, защелкнули замок и пропустили в кольцо толстую цепь.

— Берись за весло, раб, — сказал ему один из пиратов, — и греби изо всех сил, если не хочешь, чтобы мой кнут прогулялся по твоей спине. — С этими словами он вынул из-за широкого ремня свернутый вшестеро бич, расправил и щелкнул над головами гребцов.

— Я не раб, — ответил Сафир, наблюдая за его движениями.

— Ошибаешься, — пират усмехнулся. — Ты остался жив только потому, что капитан собирается взять за тебя выкуп. Судя по доспехам, которые на тебе были, ты не из бедных. Отвечай, кто твои родственники, кому отослать письмо с нашими требованиями?

— У меня нет родственников.

— Что, совсем?

— Я последний в роду.

— Тем хуже для тебя! — пират пожал плечами. — Значит, до конца своих дней будешь сидеть на этой скамье, — он взмахнул кнутом, вытянул Сафира по спине и гаркнул: — А теперь работать! — Он пошел вдоль рядов, волоча за собой бич. — Слышите ритм? Не отставать!

Сафир едва не вскрикнул, когда кнут обжег ему спину. Хотя ему и приходилось испытывать на себе гнев воспитателей Пажеского Корпуса, но он не привык, чтобы грубый мужлан проходился бичом по его аристократической спине. Заскрипев зубами, Сафир положил руки на весло и взглянул на соседей. Это были загорелые, изможденные люди, чьи тела, казалось, состояли из одних мышц и сухожилий. Все смотрели только вперед, время от времени вытирая с лиц обильно катившийся пот. Сафир услышал бой барабана — это задавали ритм для гребцов.

— Что сидишь? — бросил ему сосед справа. — Давай греби, и так тяжело. Нечего прохлаждаться.

Сафир молча уперся в весло и попытался поймать ритм. Это было нетрудно, куда сложнее оказалось удержать весло — оно было толстым, и потные ладони все время соскальзывали.

Надсмотрщик несколько раз проходил мимо, но больше не обращал на Сафира внимания. Юноша думал о том, что императрицу, вероятно, тоже оставили в живых, рассчитывая получить выкуп. Если Ухаэль последовал его совету и назвался знатным вельможей, то и его, скорее всего, пощадили. А вот капитан… и команда… Вряд ли их удалось взять в плен. Сафир огляделся, думая найти своего слугу или еще кого-нибудь с «Буревестника», но вокруг маячили только незнакомые блестящие на солнце спины.

Вечером триремы зашли в небольшую бухту и бросили якоря. Барабанщик, могучий человек с гладко выбритым черепом, поднялся со своего места и расправил плечи. На шее у него поблескивал узкий ошейник — он тоже был рабом. Гребцам принесли глиняные миски с отвратительным месивом, которое считалось едой. Сафира едва не вывернуло от одного запаха, но он съел все, помня об одной из главных заповедей имперского военного кодекса: пока жив, живи. Ему еще понадобятся силы, а вкус… Думать об удобствах недостойно настоящего воина.

После «ужина» гребцы повалились спать прямо на скамьях. Вскоре все захрапели, но Сафир не мог уснуть, ибо после непривычной физической нагрузки у него болело все тело. Пираты еще пару часов ходили по палубе, а затем все затихло — они спустились на берег, оставив только двух матросов охранять корабль. Со второй триремы тоже не доносилось ни звука. Сафир закрыл глаза с твердым намерением заснуть, но услышал торопливые легкие шаги. Кто-то приближался.

— Эй! — шепот раздался совсем близко. Сафир повернул голову и встретился глазами с невысоким мальчиком, одетым в коричневое просторное трико. — Как тебя зовут?

— Сафир.

— Ты-то мне и нужен! — мальчик кивнул головой и вынул из-за пояса большой ключ. — Держи, — и протянул его Сафиру, — он открывает замок у тебя на поясе.

Сафир неуверенно протянул руку. Он бы не удивился, если бы это оказалось всего лишь жестокой шуткой, но ключ вошел в скважину, замок щелкнул и железный пояс открылся.

— Зачем ты это делаешь? — спросил он мальчика, нетерпеливо поглядывавшего по сторонам.

— Не твое дело, — отозвался тот, протягивая ладонь, — давай сюда!

Получив ключ назад, он махнул рукой, приглашая Сафира следовать за ним, и, когда тот, подтянувшись, вылез на верхнюю палубу, сказал, показывая на темнеющий невдалеке берег:

— Спустись по якорному канату и плыви туда. Только возьми левее, иначе рискуешь нарваться на команду.

— Кто ты такой? — спросил Сафир, разминая уставшие от долгого сидения ноги.

— Тебя не касается.

— Послушай, кто-нибудь еще с моего корабля уцелел?

— Нет, — мальчик мотнул головой, — всех убили.

— И женщин?

— Да, всех. Якорь там, — мальчик махнул рукой в сторону носа триремы и побежал прочь, едва касаясь палубы босыми ногами.