Время камней

Посол промолчал, но Сафир не понял, оттого ли, что был не согласен с подобной позицией, или потому, что в это время началось представление: вперед вышел актер в длинном синем халате, препоясанный широким красным кушаком, и поклонился так низко, что его белоснежный парик коснулся пола.

— Драгоценные и высокочтимые зрители, — заговорил он высоким приятным голосом, — сегодня мы покажем вам пьесу под названием «Сиамор и Хонтора». В ней рассказывается о любви и ненависти, дружбе и предательстве. Впрочем, я умолкаю, потому что наши герои уже готовы выйти на сцену и предстать перед вашими благосклонными взорами. — Актер поклонился еще раз, столь же низко, и удалился, пятясь мелкими шажками, пока не исчез в прорези занавеса.

Затем начался спектакль. Это была любовная история о том, как юноша и девушка полюбили друг друга, но однажды ее похитили пираты, и влюбленные разлучились. Погоревав, Сиамор отправился на поиски своей возлюбленной и после долгих лет скитаний, лишений и опасных приключений наконец встретился с ней, и они бросились в объятия друг друга, обливаясь нарисованными слезами (актеры специально сменили для этого маски).

— Вы заметили, что они даже не постарели? — спросил Дьяк, наклонившись к Сафиру.

— Кто? — не понял тот, сдержанно хлопая кланяющимся лицедеям.

— Сиамор и Хонтора, — пояснил Дьяк. — Они не виделись много лет, но тем не менее остались прежними юношей и девушкой.

— В театре всегда так, — улыбнулся Сафир, — иначе концовка будет выглядеть смешно. Обнимающиеся влюбленные старики… — он покачал головой. — Но и сократить время выпавших на их долю испытаний нельзя, иначе чувство не будет выглядеть столь всепоглощающим.

— А вы верите в такую любовь? — спросил Дьяк.

— Конечно, — ответил Сафир. — А вы?

— Когда смотрю представление, да, — сказал Дьяк, улыбнувшись.

Актеры откланялись и скрылись за занавесом, исчезли музыканты, спешно убрали декорации, и обед возобновился. Гостей ждало еще много сюрпризов. Их развлекали танцоры, декламаторы и сказители, акробаты и жонглеры, управлявшиеся с огромным количеством пылающих факелов: головни взлетали к самому потолку, образуя вертикально вытянутые огненные кольца. Трапеза длилась несколько часов и часто прерывалась речами, пожеланиями, тостами и представлениями.

Только поздним вечером гости разошлись по приготовленным для них комнатам. Сафира поселили рядом с покоями посла, чтобы он всегда был под рукой на случай, если понадобится ему. Засыпая, он думал о том, как быстро поднялся по придворной лестнице, и благодарил судьбу за то, что родился тем, кем родился. Он думал об Армиэль и был почти счастлив. Казалось, все его мечты свершались.

* * *

На площади перед дворцом выстроились легионы урдисабанской армии. Пока командиры проводили перед парадом последний смотр, Сафир по приказу императора рассказывал послу Казантара о ее организации. Они стояли на балконе, с которого открывался прекрасный вид на город, в окружении вельмож и телохранителей. Император Камаэль находился чуть в стороне. Он был вместе с дочерью. Армиэль тихо беседовала с Маэрлинной, а император обсуждал что-то со своим Первым Советником. Сафир старался не смотреть на невесту и, чтобы отвлечься от мыслей о ней, рассказывая об устройстве урдисабанской армии с особой обстоятельностью.

— Войско состоит из легионов, — говорил он негромко, указывая на площадь. — Вы можете видеть здесь самые почетные и бесстрашные из них: Первый Августейший, Второй Рукоположенный и Третий Непоколебимый. С течением времени численность легионов несколько раз менялась. Например, до того как на трон взошел отец нашего императора, в урдисабанской армии было всего четыре легиона по четыре с половиной тысячи пехотинцев. Два легиона набирали из мужчин не старше сорока лет. Они участвовали в походах и сражениях. Два других состояли из людей от сорока до шестидесяти лет, которые несли гарнизонную службу в Тальбоне и других городах Урдисабана. Первые два легиона поддерживались двумя тысячами всадников, а также тысячей лучников, пращников и обозной прислуги. Легионы стояли рядом друг с другом, а по бокам располагалась конница.

Но все это было до начала великих завоеваний, начатых отцом нашего императора и продолженных Его Величеством Камаэлем. После покорения ряда соседних стран, ставших провинциями Урдисабанской империи, их жители начали вливаться в состав нашей армии, и число легионов увеличилось, их состав — тоже. На данный момент у нас двадцать один легион, и каждый состоит из пяти тысяч ста пехотинцев, трех тысяч всадников и двух тысяч четырехсот стрелков. Кроме того, при каждом имеется небольшой гренадерский корпус из катапульт, баллист и онагров.

Император Камаэль изменил строй легионов, разделив каждый на тридцать манипулов, а те, в свою очередь, — на две центурии, состоящие из декурий.