Время кенгуру. Книга 2 (СИ)

Григорий: На чем?

Андрей: Ах, да. Этот прибор изобрели позднее 1812 года, Григорий.

Григорий: Выходит, не позднее.

Андрей: Если мероприятие не удастся, придется уходить в джунгли.

Григорий: Зачем?

Андрей: Чтобы спастись от испанцев. Они не смогут пробыть в Теночтитлане вечно. Рано или поздно они уйдут, тогда мы вернемся к протечке во времени. Протечка точно никуда не денется.

Григорий: Испанцы оставят гарнизон.

Андрей: Немногочисленный. Его мы в случае чего перебьем.

Григорий: Если успеем уйти в джунгли. Испанцы будут здесь очень скоро, еще до вечера.

Андрей: Неужели город сдадут без боя?

Григорий: Без Великого инки наступила дезорганизация. Атауальпа был плох в организационных вопросах, но без него еще хуже.

Андрей: Можно ли что-нибудь предпринять?

Григорий: Можно. Озерецкий мне уже предложил, собственно. Возглавить защиту Теночтитлана от испанских конкистадоров. В армии я пользуюсь определенной популярностью, поэтому предложение имеет некоторый смысл.

Андрей: Какой смысл? Историю Южной Америки не перепишешь.

Григорий: На самом деле мы вполне можем ее переписать.

Андрей: Нам бы вселенную спасти.

Григорий: Совершенно верно. Поэтому я собираюсь возглавить инское сопротивление до вечера. Несколько часов у меня есть. Распоряжусь выстроить на мостах баррикады, это задержит конкистадоров на некоторое время. Плавучих средств у испанцев нет.

Андрей: Могут конфисковать лодки у крестьян.

Григорий: Лодки пригоним к городу.

Андрей: Не забудь обернуться до заката, иначе останешься здесь навсегда.

Григорий: Договорились.

Андрей: Погоди. Если у меня получится, тебя назначат официальным командиром сопротивления.

Григорий: Неплохо бы. Но каким образом? Великий инка пленен. Наиболее авторитетным политиком в настоящий момент является Верховный жрец Урумбо. Ты хочешь сказать, что договоришься с Урумбой о моем назначении?

Андрей: Не совсем чтобы договориться. Но одна мыслишка на этот счет у меня имеется.

Григорий: Тогда действуй.

Они распрощались, и Орловский побежал обратно во дворец, где рассчитывал найти Портальто, Араульто и Атасиу.

Я, сразу после

После разговора с Орловским я добежал до храма и прошел внутрь, в свою комнату. То, что я задумал, следовало предпринять немедленно, однако для исполнения требовалось отсутствие людей в молельной.

Служители молились солнечному богу Виракоче в одно время, а высшие жрецы, к которым принадлежал я, — в другое. Скоро должно было наступить время молитвы, этим я и хотел воспользоваться.

Придя в молельню с остальными высшими жрецами, я выполнил стандартный обряд, к которому успел привыкнуть, и дождался окончания церемонии.

— Все свободны, — провозгласил Урумбо.

Верховный жрец лично руководил молитвами. Жрецы молча направились к выходу. Я затесался в хвост толпы и, дождавшись, когда все удалятся, скользнул в темный угол, откуда, как надеялся, не буду заметен оставшемуся в молельне Верховному жрецу.

Мой расчет оказался верным — Урумбо меня не заметил. Слившись с тенью, я наблюдал, как Верховный жрец отпирает решетку, ограждающую световую дугу от помещения, затем запирает ее с внутренней стороны.

Оглянувшись, Урумбо слился с солнечной дугой и начал опускать вниз. Я знал, что это такое, но на человека, не посвященного в механизм протечки во времени, подобное слияние произвело бы впечатление чуда.

Как я и рассчитывал, через некоторое время мрукси в моем ухе заговорило голосом Верховного жреца:

«Внимание всем почитателям солнечного божества! Я, солнечный бог Виракочи, предупреждаю о том, что к Теночтитлану приближаются вооруженные пришлецы. Инкам надлежит оставаться в своих домах до последующих распоряжений. Повторяю, все остаются в домах до последующих моих распоряжений.»

Как видно, Верховный жрец решил договориться с испанцами полюбовно. Однако, медлить было нельзя.

Я метнулся к золотой ограде и в мгновение ока перемахнул через нее. Затем слился с солнечной дугой и провалился вниз. Опасаясь, что Урумбо начнет подниматься по лестнице, я не воспользовался ей, а предпочел прыжок, однажды уже выполненный.

Урумбо не успел подойти к лестнице, а находился рядом с транслятором, которым только что воспользовался. Я, приземлившись на пол в сгруппированном положении, молниеносно распрямился и бросился к Верховному жрецу. В принципе, мы с Урумбо находились в подвальном помещении одни, нас никто не услышать, но я не хотел рисковать, нарвавшись на какие-нибудь неизвестные мне жреческие штучки. Джеб в подбородок, и Урумбо отключается. Я вытаскиваю заблаговременно принесенную веревку и связываю Верховного жреца. После этого вырываю изрядный клок от одежды Урумбо и запихиваю ему в рот в качестве кляпа, затем продеваю кусок веревки в рот, наподобие уздечки, и завязываю на затылке. Так кляп не выпадет.