Время кенгуру

Прорываться в министерство государственных имуществ для свидания с Иваном Платоновичем не имело смысла: здание наверняка охранялось. Я не сомневался в том, что особняк Озерецких на Вознесенке также охраняется: причем не полицией, но профессиональными ниндзя. Поэтому прорываться на Вознесенку не имело смысла. Ивана Платоновича следовало брать на улице в момент его перемещения из одной точки в другую.

От размышлений меня отвлек громкий и радостный возглас:

— Андрей! Прелестная Люсьена! Какими судьбами?

Это был граф Григорий Орловский, застывший в дверях ресторана с распростертыми объятиями. С трудом помещаясь в ресторанной зале, граф проследовал к нашему столику. Я встал, чтобы искренне поприветствовать хорошего знакомого.

— Рад тебя видеть, Григорий. Присаживайся, мы еще не отобедали.

— Ах, граф, надеюсь, на этот раз вы не станете колотить моего мужа? — спросила Люська кокетливо.

Орловский захохотал.

— Только если он сам не попросит.

К столику подскочил половой.

— Что будем заказывать, сударь?

— Осетра, цельного, камского, — потребовал Орловский. — А ты, Андрей, что в Петербурге делаешь, Андрей? — спросил граф, когда половой исчез.

— По служебной необходимости, — пояснил я туманно.

— Так ты служишь?

— Не служу, я немного не так выразился. У меня срочные дела, гораздо важней служебных.

— Бросай к чертям собачьим свои служебные дела, и айда со мной на рыбалку. На Волгу-матушку собираюсь, рыбу гарпунить с дирижабля.

— Не могу, Григорий.

— Ну как знаешь… Если чем посодействовать, чтобы твои служебные дела поскорей завершились, только скажи. Замолвлю словечко кому нужно.

Неплохой вариант: получить интересующие меня сведения от графа Орловского. Почему я сразу об этом не подумал?

— Скажи, Григорий, ты знаком с моим тестем Иваном Платоновичем Озерецким, министром государственных имуществ?

Открытое лицо графа Орловского омрачилось.

— Так он твой тесть, Андрей?! Вот не знал.

— Что за человек мой тесть?

Орловский с сомнением посмотрел в сторону Люськи.

— Собственно, я с ним не на короткой ноге.

— Не бойся, Григорий, Люси на моей стороне.

— Папан хочет уничтожить вселенную, — пояснила Люська.

— Вот оно как? — нахмурился Орловский. — Но рассказывать мне особо нечего, прелестная Люсьена. Кроме того, что ваш батюшка пользуется репутацией весьма хваткого и опасного человека. И могущественного, разумеется, благо занимаемый пост обязывает. Но мне с Озерецким совместных дел вести не приходилось, подтвердить не могу.

— Шарман, граф, спасенная вселенная вас не забудет, — поблагодарила Люська.

Однако, следовало выяснить еще кое-что.

— Григорий, а что тебе известно о псимасонах?

Лицо Орловского омрачилось во второй раз.

— Андрей, твои вопросы раз за разом сложнее. Разумеется, я слышал о них. Кроме того, я слышал, что интересующий тебя Иван Платонович Озерецкий с ними как-то связан…

Я встрепенулся, почувствовав, что наконец-то напал на след.

— Сам я не в курсе, — продолжал Орловский, — но, если желаешь, могу познакомить тебя с региональным магистром этой секты.

— И меня, пожалуйста, — попросила Люська. — Я никогда не была знакома с псимасонскими магистрами.

— Дорогая, это может быть опасно!

— Прошу тебя, Андрэ!

Для конспирации Люська могла пригодиться. В конце концов, речь шла о спасении вселенной.

— Хорошо, — решился я. — Григорий, познакомь со своим региональным магистром нас обоих.

Орловский вытащил из кармана наладонник и тыкнул в него пальцем.

— Алло, Абрам Ульевич! Это граф Орловский. Помните меня, я вам в прошлом году морду бил? Да наверняка помните, я даже не сомневаюсь. Так вот, у меня пара знакомых, молодые ребята, выпрашивают вашей аудиенции. Отговариваю с таким дерьмом, как вы, знакомиться, а они ни в какую! Уперлись, и все, представляете?! Как у вас со временем, Абрам Ульевич? Отлично, тогда я передам знакомым ваши координаты. Спасибо большое.

Орловский нажал отбой.

— Устроено, — сказал граф. — Телефон скину вам по емейлу. Абрам Ульевич ожидает вашего звонка.

В этот момент двое половых, с трудом удерживая поднос, поднесли к столику цельного камского осетра. По бокам осетр был обложен дольками лимона и зеленью. Острый осетровый нос уперся в мою грудь, а раздвоенный осетровый хвост — в живот графа.

— Угощайтесь, — предложил Орловский.

И начался пир.

Кргыы-Уун, вне времени и пространства

Кргыы-Уун от огорчения перекрутил ложноножку. Прошло перцепцать кузиуникций, а ни одна протечка во времени не устранена.

— Полный швахомбрий! — промодулировал Кргыы-Уун обреченно.

Оставалось посоветоваться с Бриик-Боо, затем демонтировать опытный образец и ожидать полного швахомбрия, который не замедлит наступить усилиями заботливого, но строгого начальства.

В лабораторию вплыл упомянутый Бриик-Боо собственной персоной, с нетерпеливыми модуляциями:

— Есть новости?

— Никаких новостей, — промодулировал в ответ Кргыы-Уун. — Все по-прежнему. Реагенты обмениваются между собой информацией, но протечки обнаружить не в состоянии. Хотя регулярно обещают. Я больше так не могу, Бриик-Боо! Я не знаю, что предпринять!

Кргыы-Уун затрепетал всем телом и покрылся плесенью.