Время Культуры

Базаров из фильма поначалу вообще представляется «мелким бесом», такой он с виду незначительный. Что у этого Базарова есть, так это пренебрежение к людям и злость, которая в конце концов касается даже его друга Аркадия в сцене нешуточной драки «друзей» возле стога. Да не драки – почти убийства, когда Базаров, «сверкнув очами», хватает Аркадия за горло – и только Василий Иванович, пришедший звать юношей «вкусить плодов земных» (еще одна удивительная роль Сергея Юрского, сыгранная в паре с женой, Натальей Теняковой, очень естественно перевоплотившейся в Арину Власьевну, супругу лекаря и мать Базарова), прерывает эту драматическую сцену.

Аркадий и Катя (Дарья Белоусова)

Что не очень убедило. Титры фильма сопровождаются картинкой: женские руки перебирают цветы для вазы, каждый раз разные. Это хорошо. При этом звучит романс – и вот романс показался мне невыразительным, как-то пискляво исполненным, притом, что сама задумка понятна – приезд Базарова, отрицающего красоту, ложится на быт дворянских усадеб, где поют дуэтом под аккомпанемент фортепьяно, где читают Пушкина и играют на виолончели…

Аркадий и Анна Одинцова (Наталья Рогожкина)

«Крестьянский вопрос» в этой версии особенно не затронут. Ну да, Базаров разговаривает с крестьянами, но при всем том, что его дед «землю пахал», особенной доверенности к «барину» мужики не испытывают, разве что Феничка уважает в нем лекаря, вылечившего больного Митю.

Феничка – Екатерина Вилкова

Прекрасна сцена смерти Базарова. Единственное замечание: не стоило показывать двух несчастных стариков-родителей в фас, мне кажется, было бы лучше показать их склоненными над могилой. А снежное поле, по которому они идут к кладбищу и по которому уезжает за границу Павел Петрович, – чудесная режиссерско-операторская находка.

Теперь вопрос: почему Тургенев мог только намеком сказать о деятельности Базарова?

Вспомним: роман писался в 1861 году, опубликован в «Русском вестнике» в 1862-м, действие его начинается 20 мая 1859-го. Во всех учебниках это время обозначено, как «предреволюционное».

Шквал народных волнений пошел на спад только после царского манифеста о «даровании свободы», тогда же, под сурдинку, начались репрессии против разночинцев-демократов.

В числе первых арестовали Чернышевского, арестовали бы и Добролюбова, также сотрудника СОВРЕМЕННИКА, да он успел в 25 лет умереть от чахотки. Именно в него, скорей всего, метил Тургенев, когда за границей, на английском острове Уайт, начинал писать свой главный роман.

Добролюбов Тургенева раздражал – и своими повадками, и своим видом и откровенным пренебрежением. Лучший критик эпохи, Добролюбов в своей рецензии придал революционный смысл роману Тургенева «Накануне». Автор писал об освобождении братьев-болгар, а Добролюбов дал названию новый – революционный – смысл, написав статью «Когда же придет настоящий день?» Тургенев позднее назвал добролюбовскую статью о романе лучшей, но в момент ее появления – испугался. Тем более, цензор ему написал, что его, Ивана Сергеевича, «подставляют».

Тургенев уже сидел в российской тюрьме за некролог о Гоголе, уже знал и участь поднадзорного, сосланного в родовое имение, через несколько лет его призовут из-за границы к ответу за связи с «лондонскими пропагандистами». Еще бы ему не испугаться!

Думаю, что, когда он писал про Базарова, его перо останавливало не только «незнание» подпольной стороны деятельности демократов, но и опасения.

Базаров «ничего не проповедует». Он нигилист, так как отказался ради «дела» от ни к чему не ведущих разговоров. «Прежде, в недавнее еще время, мы говорили, что чиновники наши берут взятки, что у нас нет ни дорог, ни торговли, ни правильного суда…». На этом он останавливается, но всем современникам было понятно, что главным врагом для тогдашнего демократического движения были не названные им крепостное право и самодержавие.

Но мог ли Тургенев написать в романе эти слова? Конечно, нет. В нем говорил опыт его собственной жизни, опыт старшего годами Герцена…

Знаете, за что были арестованы Огарев (сначала), а потом Герцен в 1834-м? Везде пишут, что за создание революционного кружка. О да, кружок был, но следствию было нечего предъявить арестованным.

Василий Иванович, отец Базарова – Сергей Юрский

Огарева арестовали за пение на студенческой пирушке «возмутительных песен», в которых было «оскорбление величества». Герцену предъявили то же обвинение, но он на этом празднике, где пелась песня студента Соколовского, не был и песни, соответственно, не пел. На его вопрос: за что? уже после оглашения приговора, ему было сказано: «Вы хотите возражать на высочайшее решение? Смотрите, как бы Пермь (ссылка, – ИЧ.) не переменилась на что-нибудь худшее».