Читаем Время льда и огня полностью

Внутри купола совершились разительные перемены: вместо валяющихся в беспорядке там и сям надувных матрацев и ковров повсюду стояла строгая деловая мебель, трудилось множество клерков и штабистов, а сам диктатор в полувоенной форме, отороченной мехом, восседал за громадным пультом, достойным того, чтобы за ним работал любой военный гений — от Суворова до Ганнибала. Когда мы с Барнсом, ведомые провожатым, подошли поближе, генералиссимус Кшиш все еще продолжал нажимать хитрые кнопки и переключать умные лампочки на длиннющей столешнице пульта. И я, и лейтенант понимали, что это — представление именно для нас, и наблюдали его каждый по-своему: Барнс невозмутимо, как и все, что он делал, я же старался держать лицо свое в тени. Наконец наш бородач вдоволь насладился ролью великого полководца и отключил пульт. Мы представились на пиджин — Барнс по-военному четко, я — невнятно, и после первых же слов лейтенанта постарался стушеваться и отступить за его спину. Диктатор тут же завел оживленную речь о военных действиях, — чувствовалось, что это теперь его новое увлечение.

— Ну, так слышно, что вы дали (непечатное выражение) этим (непечатное выражение) южанам? Как тот самый Давид и Голиаф (непечатное выражение)!

Кшиш захохотал и хлопнул огромной ладонью по столешнице пульта. Толмач перевел без непечатных выражений. Лейтенант вкратце доложил диктатору о нашем вчерашнем рейде, не касаясь его основной цели. Кшиш много и бурно веселился.

— Дали им таки (непечатное выражение)! — повторял он все время свою любимую мысль. — Они еще поерзают по своим норам, подлые кроты! Мы, ночники, сидим-сидим себе тихо, но чуть что…

По всему видно было, что он готов приписать последние успехи Галакси своему военному гению. В разгар очередной его тирады из-за роскошного полога, где, по моим воспоминаниям, должны были располагаться жилые покои, вдруг появился стройный адъютант в овчинной телогрейке под портупеями, в расшитых унтах, с длинной лентой распечатки в руке — и я тут же узнал в нем незабвенную Марию, с помощью которой тогда нам удалось так легко бежать. Но — это было тогда, а теперь еще неизвестно, как могла повести себя она под угрозой разоблачения. Однако если Мария и узнала меня, то виду не подала, а углубилась с Кшишем в тонкости той самой распечатки, по которой выходило, что Терминатор (то есть мои) недодал провианта на дальние посты еще за ноябрь (условное понятие). Я и лейтенант почтительно присутствовали при их споре, то и дело переходящем в перебранку. Наконец, Мария удалилась.

Диктатор опять вспомнил о нас и обратил пристальный взгляд на меня — именно на меня!

— А это кто с вами? — Он будто напрочь забыл о моем докладе. — А-а, соседи, так сказать. Твои земляки слово не держат, вот как дела обстоят. А тут при нашей боевой готовности…

Переводчик еле успевал за ним, но я и сам достаточно хорошо улавливал суть. Возражать Кшишу сейчас было бы верхом глупости, да и в любом случае он начал уже иссякать.

— …вот так и передай своим. Чтоб не зря тебя таскали туда-сюда, как какого-то Марко Поло. Так и передай — по вашей, мол, милости бойцы у ночников недоедают…

Он закончил свою речь не менее внезапно, чем начал. Жестом подозвал старшего офицера, разодетого под полярного гусара, как и он.

— Обеспечить отправку. Челнок загрузите всем, что потребует этот лейтенант. Пополните им боезапас — ну, там, что у нас есть…

— Так точно! А как с этим вот?.

Кшиш хмуро повернул бороду в мою сторону.

— Отправить восвояси с каким-нибудь из сменных на мотонартах. До кордона, дальше пускай сам добирается. Они вон с нами не особенно церемонятся, союзнички (непечатный эпитет).

Кшиш отмахнулся, давая понять, что аудиенция окончена. Мы вышли в сопровождении того же проводника. На выходе — я, признаться, ожидал этого, — в холле надувного палаццо похаживала Мария, она тут же подозвала меня.

— Ты что ж это один? — спросила она сразу вместо приветствия.

Теперь я мог рассмотреть ее повнимательнее. Мария не изменилась, просто в ней появилась какая-то властность, которой раньше вроде не было. А может, я просто не успел заметить? Было приятно видеть здесь, среди все же вполне чужих мне ночников, прелестное женское лицо, глядящее на меня с таким интересом. Я рассказал ей коротко о всех наших приключениях. Как подлинную женщину, ее тронула лишь история с Нормой.

— Смотри-ка ты, зря я старалась, — заключила она неожиданно для меня. — Надо было забрать тебя у девчонки. Ишь ты — ни себе ни другим…

Я поделился с ней радостью, что диктатор меня не узнал.

— Это ты напрасно, — охладила меня красавица, — он тебя прекрасно узнал, память у него превосходная. Только не в его интересах поднимать опять всю эту историю, его ведь с того раза, считай, вся Темная сторона обсмеяла… И девку не вернешь, и только напомнишь!

Мария коротко хмыкнула. Мои спутники смотрели на нас с большим интересом.

Перейти на страницу:

Похожие книги