Время лилипутов

В этот момент их спутница, неожиданно глубоко вдохнула, набрав побольше воздуха в грудь, очевидно собираясь запеть, чтоб порадовать мужчин чем-то по настоящему духовным, но потом к счастью передумала, выдохнув и избавив их от необходимости высаживать ее на половине пути. Слушать религиозные рулады в дороге было бы слишком даже для таких паломников, как они.

– И что, помогает? – автоматически поддерживая беседу, Мишу обогнал едущую перед ними машину. Машина прижалась к краю дороги, великодушно пропуская их вперед, в качестве благодарности Михаил поморгал сигналом аварийной остановки, демонстрируя водительскую вежливость, чем-то напоминающую собачий обычай нюхать друг у друга под хвостом.

– Кому как, – созналась Наталья, нервно поправляя выбившийся из-под платка локон тусклых серых волос, – мне вот помогло.

Приняв повисшее дальнейшее безразличное молчание за живой интерес, она спешно продолжила,

– Уже четыре года как без наркотиков, – размашисто перекрестившись, Наталья поерзала ягодицами по сиденью, устраиваясь поудобней, показав при этом свои предплечья, наверное, чтоб попутчики смогли убедиться в чистоте ее вен, хотя под рукавами куртки их все равно не было видно, – И алкоголя ни грамма. Завхозом в общине стала, вот ездила в город за бытовыми товарами для братьев и сестер, – махнув головой в сторону багажника, Наталья указала, где находится ее сумка.

– Повезло, – кисло поздравил Артем, снова припомнив своего погибшего начальника, который, в отличие от подобных торчков в периоде ремиссии, теперь уже навсегда завязал с наркотиками. Все-таки его метод Артему импонировал гораздо больше.

Наталья активно закивала, выражая свое согласие с прозвучавшими словами. В этот момент Артем наконец-то понял, что его в ней так раздражало. Есть такой тип людей с неуемной энергией, которые все время мельтешат и суетятся, кажется, будто однажды на вокзале им сообщили, что они опаздывают на свой поезд, и теперь всю жизнь они пытаются его догнать. Вероятно, их и зачали также бегом и впопыхах, где-то на перегоне между железнодорожными станциями. Так вот Наталья как раз была из их числа.

– И что, теперь даже не куришь? – поинтересовался Миша.

– Нет. У нас вообще за курение наказывают.

– Как? – Миша удивленно посмотрел на нее, неспешно закуривая сигарету.

– Как матушка Виолетта решит. Могут лишить еды и сна на пару суток, а могут заставить все время таскать с собой бревно, раскрашенное под сигарету, ну или просто табличку носить на шее несколько дней, с надписью: «Простите меня за мою глупость», может быть еще что-нибудь, главное, чтоб человек осознал свою вину.

Судя по неприкрытой извращенной радости, звучащей в голосе Натальи при рассказе о наказаниях, ее Бог, как и большинство других, просто обожал БДСМ. Наверное, вера без страданий слишком легка, чтоб ей можно было гордиться, выпячивая напоказ.

Артему наконец-то стало по-настоящему любопытно.

– А за что у вас еще наказывают?

– За разное. Смотря, кто как режим нарушает. У нас запрещены интимные отношения, запрещено курить, употреблять и хранить алкоголь и наркотики, ругаться матом, проявлять физическую агрессию, играть в азартные игры, мусорить, без разрешения выходить за ворота центра и пользоваться косметикой.

– Веселенькое место, – пробормотал Михаил, всем своим видом показывая обратное, – по количеству запретов вы превосходите даже детский садик. А секс у вас почему под запретом, или вы его тоже приравняли к наркотикам, поскольку он вызывает эйфорию и привыкание?

Артема кстати это также волновало, однако, у Натальи уже был заранее заготовленный ответ, который она тут же не замедлила озвучить менторским тоном,

– Все девушки в нашем центре – невесты Христовы.

Аллилуйя – захотелось добавить Артему. По его мнению, для чудака, проповедовавшего моногамию и воздержание, такое количество невест было явно избыточным. Тем более, если хотя бы небольшая часть из них похожа на Наталью, Христос должен быть очень неразборчив в связях. Уже открыв рот, чтоб озвучить свои соображения на этот счет, он в последний момент сдержался, благоразумно промолчав. Почему-то ему всегда казалось, что глумиться над фанатичными верующими – это как доказывать детям в ясельной группе, что Деда Мороза не существует, или объяснять больным с синдромом Дауна, каковы правила игры в преферанс. Не важно, насколько ты прав, все равно в итоге будешь чувствовать себя мудаком. Наверное, дело в том, что агрессивный атеизм такая же безумная религия, как и все остальные.

– А вы тоже верующие? – спустя несколько минут, скосив глаза на лежащую икону, спросила она, видимо, чтоб хоть как-то заполнить затянувшуюся тишину.

– Ага, паломники, – лаконично ответил Артем, задернув простыней икону, – в монастырь едем.

На лице у их спутницы появилось откровенное почтение, стало понятно, что только что они прошли какой-то незримый квест и зачислены в разряд братьев по вере. С которыми, если и нельзя заниматься сексом, то хотя бы не зазорно находиться в одной машине.