Время линкоров

Макаров осекся, и посмотрел на своего бессменного начальника штаба темными от внутренней боли глазами. Гибель трех броненосцев потрясла старого моряка, и сложно представить то, что он чувствовал в этот момент.

— Так надо, Михаил Павлович, наши старые броненосцы должны сражаться до конца. А потому, господин капитан 1 ранга, — последнее уже было сказано командиру «Цесаревича», — мы немедленно идем к ним, и встанем в голову колонны флагманом. И примем бой с «Сацумой», дать полный ход! Поднять сигнал — «всем продолжать сражение»!

Присутствующие в рубке офицеры и адмирал Молас только наклонили головы, лица стали отрешенными, но даже самый внимательный человек, не заметил бы ни одной капли страха. Все прекрасно понимали причины, толкавшие командующего флотом на такое решение — схватится с самым сильнейшим неприятельским броненосцем. Ведь других кораблей просто не было, все уже долгое время вели бой, пристрелялись по своему противнику, и выдергивать кого-либо категорически нельзя. И так силы на пределе — против пяти «бородинцев» Матусевича такое же число устаревших японских броненосцев, «ровесников» прошлой войны. У Щенсновича останется три броненосца, против четырех вражеских, Но ведь «Рюрик» намного сильнее «Цесаревича», и полностью его заменит в бою. А там и «Ослябя» может вернуться в строй, исправив повреждения, не такие они и тяжелые. Главное, сбить хотя бы одному «японцу» ход, тогда не убегут.

— «Георгию» атаковать малые броненосцы, а то нашим броненосным крейсерам от них сильно достается. Дополнительные пушки можно на них поставить, но огромный борт броней не прикроешь. Да и незачем ему в драку с броненосцами лезть — скорость линейного крейсера для нас намного важнее. А повреждения слишком опасны.

Степан Осипович посмотрел на далекие дымы — то спешили линкоры Шульца. И перевел взгляд на «Касуму» с «Катори» — те сделали бесполезный рывок в сторону, и теперь возвращались обратно, густо дымя трубами. Вот против них и выйдут русские линкоры, что тем, что другим бежать почти одинаково. Так что на полдороге как раз и сойдутся в схватке.

— Вчетвером против двух «сацум» мы выстоим, надеюсь на это. А вот линкорам Шульца надо драться с теми двумя броненосцами — нельзя дать им снова объединиться в один отряд!

— А ведь вы правы, ваше высокопревосходительство, — осторожно произнес Молас, который так всегда себя вел, если сам приходил к такому же мнению как командующий флотом. — Нам действительно было нельзя давать «сацумам» возможности выбить наши более новые броненосцы, у них все же достаточно приемлемая скорость, вполне отвечающая кораблям противника. Вы поступили совершенно правильно, Степан Осипович, и не ваша вина, что в бою в первую очередь гибнут слабейшие. Главное, чтобы их гибель оказалась не напрасной, тем более японцы будут драться, не уйдут — для них сейчас самый выгодный момент, чтобы взять реванш…

Михаил Павлович осекся, глаза расширились от непонимания — вражеские броненосцы один за другим начали делать разворот все вдруг, разрывая дистанцию. Как раз в тот момент, когда «Цесаревич» уже готовился выйти из строя и направится на помощь к уцелевшим кораблям 2-й дивизии.

— Ваше высокопревосходительство! Все японские отряды начали делать разворот, видимо, получили приказ по радио!

— Сам вижу, что делают разворот, и не по сигнальным флагам, тут их не разглядишь, — недовольно произнес адмирал Макаров, моментально пытаясь разобраться, что происходит. Японцы действовали согласованно — все их три отряда выходили из боя, причем заметно прибавив скорости.

— Они не желают продолжать бой, Степан Осипович, видимо, понимают, что прибытие наших линкоров для них крайне опасно — тогда перевес в силах будет на нашей стороне. Прикажите догонять…

— Какая погоня⁈ У нас скорость на два, а то и три узла меньше, только один «Рюрик» догнать сможет. Но его вчетвером под орех разделают, отрядом ведь уходят. Два румба влево, дать максимальный ход — у нас есть шанс зажать броненосцы Того — у них скорость с нами равная! Смотрите туда — «сацумы» тоже разворачиваются, а «Микасе» с мателотами до них идти и идти! Прах подери! Передайте приказ Эссену — атаковать «асамоиды», пусть к ним идет, хоть кого-то тогда потопим!

Теперь Степану Осиповичу все стало ясно — старый хитрец Того не желает рисковать. Он и так добился грандиозного успеха, потопив в бою сразу три русских броненосца. И сейчас, оставшись без линкоров и двух быстроходных броненосцев, продолжать вести бой для него стало крайне невыгодным делом. Ведь к противнику подходит крайне серьезное подкрепление, и продолжение сражения чревато потерями, которые можно и нужно избежать. И сам Степан Осипович, будь он на месте вражеского командующего, постарался бы уйти без потерь, а дальше масса вариантов для достижения победы. Ведь он имеет, по сути, четыре линкора против двух русских, и все вместе они бы задали уже хорошую трепку отряду Шульца.

— Поздно, слишком поздно! Мы не успеваем, и ход не набрали!