Время любить

Неразобранные пакеты с покупками так и лежали на журнальном столике, где я их оставила. Недопитый чай все еще ждал в кухне, а незаконченные переводы все еще плавали в эфире, или в виртуальном облаке, или где там живут документы, не сохраненные на компьютере. Мне нужно было сделать много дел; разглядывание экзотического тропического сада за окном к их числу не относилось.

Сад обладал силой притягивать и манить меня, как прибой, каждый раз, когда я проходила мимо кухонного окна. Он был интригующим, таинственным и не давал покоя – еще больше оттого, что я знала историю создавшей его женщины. Он казался живым и никогда не был статичным; все в нем постоянно двигалось и покачивалось, словно невидимые ду´хи бесшумно плутали в густой листве. Именно это сейчас и происходило, осознала я, наблюдая, как две толстоствольные пальмы качаются и кланяются на ветру. Только вот ветра сегодня не было. Было холодно и сыро, ни один другой месяц лучше ноября не знает, как этого достигнуть, но было также совершенно тихо.

Я так долго стояла, затаив дыхание, что когда наконец выдохнула, большой участок сада исчез за пятном пара на стекле. Оно все еще медленно исчезало, когда я увидела пару ног в тяжелых ботинках, исчезающую в густом укрытии подлеска. В тот момент я могла бы сделать много всего. Всего того, что не заставило бы меня морщиться от стыда всякий раз, когда я потом неоднократно прокручивала в голове случившееся. Разумнее всего было бы позвонить Бену на мобильный. Судя по пустой подъездной дорожке, дома его не было, но я все равно могла с ним связаться. Или задернуть шторы, сказать себе, что это меня не касается, и отойти от окна. Или, если я искренне была уверена, что это злоумышленник, мне следовало позвонить в полицию. Любой из этих вариантов стал бы разумным выбором. Выхватить из кухонного ящика скалку, отпереть стеклянное окно-дверь и отважиться шагнуть в сад с импровизированной дубинкой в руке к такому выбору явно не относилось.

– Простите. Могу я вам помочь? – осмелилась я обратиться к большим зарослям, где в последний раз видела неизвестного незваного гостя.

Куст внезапно ожил, как будто что-то или кто-то собрался обратиться в бегство. Мое сердце застучало быстрее, и я крепче ухватила скалку обеими руками, когда подлесок раздвинулся и показался молодой человек. Одет он был неряшливо, выцветшие джинсы сидели так низко на его костлявых бедрах, что я прочла название бренда его трусов-боксеров. В его опущенной руке посверкивало что-то длинное и блестящее, и я вдруг поняла, какое глупое безрассудство я проявила, покинув свою безопасную кухню.

– Что-то печете? – осведомился молодой человек, кивая на скалку, которой я помахивала, как пещерный человек.

– Вам можно здесь находиться? – спросила я, стараясь, чтобы в голосе не звучал испуг, хотя, думаю, по дрожанию моего голоса оба мы могли понять, что так это и есть.

– А вам? – бросил он мне ответный вызов.

– Я здесь живу. Поэтому, думаю, имею право спросить, кто…

– Том! Вот ты где! – послышался знакомый голос из возвышенного участка сада надо мной. – Прости, я опоздал.

Я посмотрела на свои ботинки, желая, чтобы земля под ногами разверзлась и поглотила меня. Но она, конечно, ничего такого не сделала.

Появившийся Бен комично приподнял брови, когда увидел меня размахивающей кухонным оружием. Улыбка, адресованная юноше, сказала все, что мне требовалось знать: был только один человек, не имевший права находиться тогда в саду. Я.

– Простите. Я знаю, что мне не следовало смеяться, – сказал Бен, подвигая жестянку с печеньем к молодому человеку, но не сводя глаз с меня.

– Нет, продолжайте. Я это заслужила, – ответила я, наклонив голову и тут же вспомнив, что больше у меня нет моих старых и надежных длинных локонов, за которыми можно спрятаться.

– Я только не знаю, как вы собирались применить эту скалку, – сказал Том, целиком отправляя в рот шоколадное печенье, не подавившись. В одном документальном фильме о дикой природе я видела, как нечто подобное проделывала змея. – Я, правда, не представлял, собирается она тюкнуть меня по голове или быстренько настряпать сконов. – Я улыбнулась, хотя и слабо. Сразу такую вину не загладишь. – Вы явно были вооружены и опасны, – согласился юный друг Бена, кивая на деревянную скалку, которая лежала теперь на столе в столовой Бена, как вещественное доказательство в зале суда.

– То же самое я подумала про вас, – защитилась я, глядя сквозь стеклянную стену на косу, которую Том прислонил к дереву.

Как будто поняв, что добродушное подшучивание заканчивается, Бен переключил внимание на молодого человека.

– Тебе удалось проверить деревья, о которых я говорил? Что ты думаешь?

– Как я тебе и говорил тем вечером, если ты как следует их не обрежешь, к весне тут будет непроходимая чаща.

Мужчины обменялись необычным взглядом, значение которого осталось для меня непонятным.

– Значит, вы садовник, Том, – сказала я, будто до меня последней дошло решение до неприличия легкого теста.

Я увидела, как Том мельком вопросительно глянул на Бена, а потом ответил: