Время любви

Она замолчала, закусив губу и стараясь сдержать слезы. Бидди захотелось прямо сейчас умереть. Она оскорбила свою девочку. Но прежде чем старушка успела что-то произнести или хотя бы пошевелиться, Глория виновато проговорила:

– Если ты не против, я бы хотела уйти в свою комнату. – Глаза няни наполнились слезами, сердце у нее защемило.

– Ой, детка, что же я наделала! – заохала Бидди, сокрушенно качая головой.

– Ты сказала правду, и больше ничего, – тихо ответила Глория, медленно направляясь к двери. Уже на пороге, взявшись за медную ручку, она обернулась и обвела глазами гостиную: – Мама любила эту комнату. Я вспоминаю ту ночь, после похорон, когда Ханна объявила, что уезжает. Я тогда ужасно испугалась. Кажется, я до сих пор чувствую, как Джейси уколола мне палец ножом, чтобы мы произнесли нашу клятву – во что бы то ни стало отомстить убийцам. – Глория ткнула пальцем на ковер у самых ног Бидди. – Смотри, вон то маленькое пятнышко – это кровь Ханны, когда она уколола себе палец. Мы сказали: «Клянемся, и да будет так».

Тоненькая и хрупкая, Глория уже изнемогала от усталости. Вид у нее был измученный, и неожиданно она показалась Бидди гораздо старше своих лет.

– Я дала клятву, – тяжело вздохнув, произнесла она. – И да будет так.

С этими словами она повернулась и вышла из комнаты.

Бидди осталась в гостиной. Она стояла и растерянно слушала удаляющиеся шаги Глории. Внезапно почувствовав, что последние силы ее покидают, Бидди схватилась за сердце и рухнула в кресло. Закрыв глаза, старая няня прошептала:

– Маргарет Дженсен, что ты наделала?

Перекинув ногу через круп лошади, Райли спешился, поймав себя на мысли, что это движение может стать последним в его земной жизни. Торн не переставая думал о том, в какое бешенство пришла Глория, когда он ее поцеловал. И с чего она вдруг решила, что ему это не понравилось? Теперь возвращение в ее дом может дорого ему обойтись.

Привязав своего жеребца, Райли рассеянно погладил мускулистую шею благородного животного, не сводя глаз с усадьбы Лолесов. Для того чтобы просто взять открыть дверь и войти в дом, требовалось изрядное мужество.

Вряд ли он станет когда-нибудь желанным гостем в этом доме. Да и, говоря откровенно, он не слишком-то хочет туда идти. Лицо Глории, такое дорогое и милое, искаженное гневом, упрямством и уязвленной гордостью, стояло у него перед глазами. Он чувствовал на своих губах ее страстный и одновременно невинный поцелуй. «Именно она и удерживает меня здесь. Она и еще мое собственное желание остаться», – честно признался себе молодой Торн.

Он глубоко вздохнул, набираясь решимости, пристегнул к ремню револьвер и надвинул шляпу на лоб.

– Ну-ну, все нормально, пока еще ничего не случилось, – произнес он вслух, обращаясь к своему жеребцу. – Если Глория снимет с меня живьем шкуру, ты ведь доберешься до дома сам, правда, дружок?

Прайд насмешливо фыркнул и кивнул в ответ. Райли не смог удержаться от смеха. Он смеялся над своей лошадью и над самим собой – мало того что он ведет задушевные беседы с жеребцом, он еще и дрожит от страха перед женщиной, которая вдвое меньше его ростом. «Да, но эта женщина наверняка ждет меня, сжимая в руках раскаленную кочергу». Смирившись со своей участью, Райли неохотно начал подниматься по ступенькам крыльца и наконец повернул тяжелую медную ручку.

Он открыл дверь хорошо рассчитанным осторожным движением вора. Просунув голову в щель, Райли внимательно прислушался, но услышал лишь собственное тяжелое дыхание.

– Глория? – позвал он, входя в холл. – Ты дома? – Торн закрыл за собой дверь и снял шляпу. – Где бы ты ни находилась сейчас, прости меня.

Райли обвел глазами пустынный холл, заглянул в уютную гостиную, осмотрел лестницу. Нигде никого. Свернув налево по коридору, Тори направился к кухне, но и там его ждала полнейшая пустота и тишина.

– Бидди? – отважился крикнуть Райли. Ответа не последовало. Торн нахмурился – что-то здесь не так. В это время, на закате солнца, Бидди обычно хлопотала на кухне и по дому плыли аппетитные запахи вечерней трапезы. – Куда они все подевались? – пробормотал Райли, теряя терпение.

Длинный широкий коридор вел в кабинет и малую гостиную. Торн быстрыми шагами направился туда, продолжая прислушиваться и оглядываться. Неожиданно он заметил на полу что-то темное. Чувствуя, как сердце зашлось в груди, Райли остановился, чтобы рассмотреть то, что увидел.

– Это что еще такое, черт возьми?

На пороге малой гостиной, на полу, лежала чья-то безжизненная рука. Она лежала ладонью вверх, пальцы не были сжаты в кулак, запястье охватывал кружевной манжет. Оцепенев от ужаса, Райли застыл, боясь тронуться с места, не желая верить, что случилось несчастье. Наконец он узнал эти кружева. Он видел их сегодня утром.

– О Господи, Бидди!