Время любви (СИ)

Несмотря на то, что на дворе стоит день и спальня наполнена светом, лишая подходящей для интима атмосферы, сейчас это совершенно неважно. Стройное девичье тело плавится в его руках, подчиняясь мужской воле и власти, чутко отзывается на каждое прикосновение и каждый толчок вглубь влажного жара. Олег жадно покрывает его своими поцелуями, жестко мнет и сжимает своими пальцами, а когда та срывается на крик, достигая пика, не может удержаться от восторженного удовлетворения. Не физического. Душевного. Морального.

Ее стоны и порывистые вздохи, которые он ловит своими губами, превращаются в настоящий деликатес. Короткие ноготочки, царапающие его спину и ягодицы, отзываются острым и немного болезненным жаром в груди и паху. И даже невероятно быстро бьющееся сердце уже совершенно не беспокоит его — сердце самой Тани стучит не медленнее.

Время тянется. И одновременно бежит, как бешеное. Пару раз девушка даже как будто проваливается в беспамятство — не выдерживает ни накала страстей, ни чувственного и откровенного удовольствия. В эти моменты Олег обеспокоенно обнимает Таню, мягко поглаживает слегка подрагивающее плечо или бедро. Но потом неудовлетворенно побуждает девушку к продолжению.

Но та и не против.

Олег чувствует себя ненасытным животным. Дорвавшись до запретного плода, он пытается наверстать упущенное и берет свое сполна.

И под “своим” он эгоистично и жестоко признает не только сексуальную близость, но и всю девушку целиком.

Теперь, глядя на распластанное и изнеженное существо неземной красоты подле себя и под собой, он четко решает ни за что его отпускать. И позволить себе в полной мере насладиться неизвестным ранее ощущением взаимной любви.

Хотя, конечно, пока рано об этом говорить.

Не то место. И время не то. Сейчас чувства играют против них обоих и совершенно не способствуют доводам рассудка.

А в его возрасте полагается думать наперед. Особенно несся ответственность за столь юное создание. А позволив себе сегодня слабость, он сделал эту ответственность еще более обширной. И тяжелой.

Но неожиданно сладкой и приятной.

Именно поэтому, когда Таня, окончательно утомившись, окончательно засыпает, Олег не торопиться заснуть рядом. Он довольно долго, как трепетный подросток, лежит рядом, глядит на мирно спящую девушку и, уперевшись щекой в согнутую в локте руку, рассеянно поглаживает под одеялом плоский животик.

Глава 19.3. Татьяна

Я засыпаю незаметно и совершенно неожиданно для самой себя. Просто проваливаюсь в темноту и отключаюсь. Без сновидений и анализа пережитого. Плюс сказывается не совсем полноценная ночь — позднее возвращение, переживания, неожиданная вольность чувств и порывов…

Не то, чтобы нынешняя ситуация оказалась проще — скорее, наоборот. Но под грузом свалившейся информации и пережитых за короткий промежуток времени эмоций и мое тело, и мой разум заявили об острой необходимости отдохнуть.

Просыпаюсь я также резко и неожиданно. Просто открываю глаза и всё — сна ни в одном глазу.

Первое, что я вижу, заставляет меня инстинктивно задержать дыхание в страстном желании сохранить этот момент в своей памяти. А еще — в полной мере насладиться им сейчас, борясь со смущением и просто каким-то щенячьим восторгом.

Я лежу на боку и лицо Олега — даже во сне немного хмурое и суровое — кажется мне как никогда красивым, привлекательным и желанным. В голове мгновенно проносится все то, что до сих пор отлично чувствует мое собственное тело: и наши горячие объятья и жаркие поцелуи, бесстыдные движения и откровенные ласки. Краска стыда таки заливает мое лицо, и, несмотря на продолжительный постельный марафон, из-за вспыхнувших воспоминаний меня бросает в жар, а низ живота наполняется томной, специфической такой тяжестью.

А ведь у меня там внизу все саднит! Олег удивил меня своим напором и даже некоторой грубостью — как будто после долгой диеты дорвался до сладкого.

И что?

Так теперь всегда будет? Так горячо и сильно?

Боязно как-то…

Но и… воодушевляюще…

Сейчас мне меньше всего хочется вставать, разделив тем самым нашу с Олегом близость. Наш общий на двоих воздух. Наше синхронное, я в этом уверена, сердцебиение. Но неизвестно откуда взявшаяся энергия и вдохновение требуют срочного выхода, и поэтому я как можно более аккуратно выползаю из-под одеяла и из постели. Настороженно оглядываюсь, боясь, что своими телодвижениями побеспокоила Олега, но тот, едва заметно дернувшись, затихает.

Осмотревшись, я вспоминаю, что вся моя одежда осталась в кабинете. Очередная волна краски опаляет меня, и я даже поднимаю к лицу ладони, чтобы прижать их к пылающим щекам. Но с каким-то странным чувством удовлетворения и даже гордости беру с кресла небрежно брошенную мужчиной рубашку и накидываю на себя.