Время, Люди, Власть. Воспоминания. Книга 2. Часть 4

Я верил Кеннеди, видел, что он не настроен на военное столкновение с нами. А как поведет себя новый президент Джонсон[226]? Приступив к исполнению своих обязанностей в Белом доме, он через те же каналы передал нам, что все обязательства, данные Кеннеди публично, и заверения, переданные по закрытым каналам, будут выполняться. Доверия, правда, у нас к нему было меньше. Мы считали Кеннеди более гибким, а Джонсон у нас пользовался репутацией человека реакционного. Но, нужно отдать ему должное, обязательства, данные его предшественником, он сдержал. Я не буду касаться войны во Вьетнаме, в которую он влез по уши. Это была его персональная глупость. Может быть, эта глупость началась при Кеннеди, сейчас мне об этом трудно судить. Во всяком случае, мы достигли своей цели, и Куба успешно развивается. Во время моей последней беседы с Фиделем мы с ним обсуждали экономическое развитие страны. Он мне рассказывал, что поднятие экономики - их главная цель. Чтобы для жителей латиноамериканских стран новый, социалистический строй стал привлекательным, нужно достичь высокого уровня жизни.

Я одобрял его линию. "Самое главное, - говорил я, - чтобы блага, созданные трудом кубинцев, сполна удовлетворяли их запросы. Это самая притягательная сила, самый притягательный магнит к социализму, и социалистическому строю". Мне было приятно беседовать с Фиделем Кастро после того, как у нас все перегорело. Он понял нашу искренность, наши намерения. Я лучших отношений и не желал, они были самые искренние, самые братские. На этом, собственно, кончилась моя политическая, государственная деятельность. Я уже не имел возможности влиять на нашу политику. Я получаю теперь только кое-какие отрывочные газетные сведения. У нас с Кубой была договоренность: мы обязались оказать помощь в переработке 9 миллионов тонн сахара. По газетам я вижу, что они вырастили достаточное количество тростника. В этом году была поставлена новая цель - 10 миллионов. Из печати видно, что они и этой цели достигнут. Что ж, я только радуюсь и желаю успехов кубинскому народу. Желаю успехов Фиделю Кастро в поднятии экономики Кубы. Еще о Джоне Кеннеди. Я хотел показать Кеннеди в конкретных делах.

Когда он был убит, искренне сожалел. Я сейчас же поехал в американское посольство и выразил свое соболезнование. Мы с Кеннеди - разные люди. Я бывший шахтер, слесарь, рабочий, волею партии стал премьером, а он миллионер и сын миллионера. Мы представители противоположных, непримиримых классов. Он преследовал цели укрепления капитализма, а я преследовал цели разрушения капитализма и создания нового общественного строя на основе учения, созданного Марксом - Энгельсом - Лениным. Я считаю капиталистический строй отжившим, так же как считали Маркс, Энгельс и Ленин. Я как коммунист верю этому учению. Кеннеди стоял на других позициях. Несмотря на то, что мы находились на разных полюсах, когда дело касалось вопроса мира и войны, мы смогли найти общее понимание и предотвратить военные столкновения. Ему как партнеру, который противостоял нам, я отдаю должную дань, отношусь с уважением к его памяти, высоко ценю его деятельность. Хотя во многом, очень во многом мы не только не сходились, а разошлись, как, например, в Вене. Венская встреча не дала результатов. Но потом все-таки в коренных вопросах - вопросах мира и войны - мы нашли общий язык. Я диктую все по памяти, даже без конспекта, поэтому если какая-то фотопластина, которая пока еще не проявилась в моей памяти, проявится, у меня может возникнуть желание продолжить...

Вот и проявилась в памяти такая пластина. Мы достигли еще одного соглашения с Соединенными Штатами Америки: подписали договор о прекращении испытаний ядерного оружия на земле, в космосе и под водой. На прекращение испытаний под землей американцы не пошли, не приняли наших предложений. Это в договор не вошло, и сейчас они и мы проводим испытания под землей. Я считаю, что этим соглашением было положено начало прекращению гонки вооружения. И это тоже заслуга президента Кеннеди. Мы договорились с Кеннеди и об установлении прямой телефонной связи на случай, если создастся какое-то исключительное положение и понадобятся личные переговоры президента с главой советского правительства. Могут спросить, какая радость от этого? Радости-то нет, но этот элемент дает уверенность, что в критическую минуту можно переговорить, минуя дипломатические лабиринты. Но, главное, наше решение давало мне основание доверять этому человеку. Он искал способы установления контактов и технические средства, с помощью которых можно избежать конфликта. Могут сказать: "А все-таки напряжение, которое было чревато войной, возникло во времена Кеннеди?". Это умный вопрос. Я без иронии говорю. Надо иметь в виду, в какое время мы живем. Мы живем в переходный период, когда в мировом масштабе решается вопрос: кто - кого? Отмирающий капиталистический строй цепляется за все, за что можно зацепиться, не только отстаивая, но и укрепляя свои позиции.