Время Мечтаний

– Вы похожи на моего знакомого, владельца овцефермы на западе.

Он посмотрел на нее долгим взглядом и явно остался доволен увиденным.

– Везет вашему другу. Кажется, вы назвали его «дорогой»?

– Это мой старый знакомый, – торопливо объяснила она. – Он мне как брат.

– Понимаю, – ответил он. – Но, может быть, вы и меня посчитаете старым другом и окажете мне честь, согласившись выпить со мной чаю.

У Полин захватило дух. Он стоял так близко и так располагающе улыбался.

– Сожалею, но не могу этого сделать, мистер Прайор.

– Почему же?

– Мы не знакомы. Кроме того, я замужем.

– Пригласите, пожалуйста, и вашего мужа присоединиться к нам.

Полин бросила взгляд на продавца, которому их разговор, по всей видимости, казался смешным. Она так на него посмотрела, что он счел за лучшее уйти.

– Мой муж не приехал со мной в Мельбурн, мистер Прайор.

– Я поражен, – тихо проговорил он. – Будь вы моей женой, я бы не отпустил вас одну в такой большой город, как Мельбурн. Как, впрочем, и куда бы то ни было вообще, – добавил он.

– Вы слишком смелы, мистер Прайор. – Она повернулась, собираясь уйти.

– Миссис Макгрегор, прошу вас, не уходите. Я собирался сделать вам комплимент, но ни в коем случае не хотел обидеть. И уверяю вас, что у меня и в мыслях нет ничего дурного. Я приехал в Мельбурн по делу на несколько дней. А поскольку знакомых в этом достаточно большом и суетливом городе у меня нет, я чувствую себя здесь совсем одиноким и потерянным. И если мне предстоит еще раз сидеть за столом в собственной компании, боюсь, что я сойду с ума.

– Вы что же, такой скучный? – спросила она, не в силах удержаться, чтобы не пококетничать.

– Сам с собой, думаю, что скучен. Но с такой очаровательной дамой, как вы, миссис Макгрегор, я надеюсь блеснуть умом.

Полин не хотела соглашаться и тем не менее приняла его приглашение и даже почувствовала при этом приятное волнение. Они договорились встретиться перед входом в этот же магазин через два часа. И в течение этого времени Полин пребывала в таком потрясении от своего необъяснимого поведения, и его неприличие настолько ее очаровало и взволновало, что для покупок в ее мыслях места не оставалось. Волосы мистера Прайора имели не такой оттенок, как у Хью, и не было у него такого прокаленного цвета лица, какой бывает у выходцев из суровой глуши внутренних районов, но их потрясающее сходство не шло у нее из головы. И когда в назначенное время она вышла из магазина и мистер Прайор подъехал в красивом экипаже, запряженном парой лошадей, она без дальнейших раздумий подала ему руку.

Большую часть дня они просидели в чайной, попивая индийский чай из Дарджилинга, угощаясь бутербродами с огурцом и обсуждая представленные на выставке диковинки. Час шел за часом, зажглись на улицах газовые фонари, атмосфера близости окружила их, и Полин постепенно стала поддаваться обаянию незнакомца. Она настолько привыкла к неизменной холодности мужа, что успела забыть, как можно чувствовать себя в обществе мужчины, излучающего тепло. А в Джоне Прайоре тепла было в избытке. Наклонившись над столом, он смотрел на Полин, как на единственную женщину на свете, словно все его мысли занимала только она одна. Он заворожил ее своим вниманием, очаровал лестью и почтительным отношением. Он слушал ее, показывая, что считает ее слова исключительно важными. Он смеялся ее шуткам и сказал, что ему кажется, словно они знакомы давным-давно. И Полин, не желая того, была захвачена обаянием человека, обладавшего всеми чертами, которых Колин был начисто лишен.

– Позвольте пригласить вас в театр и после на ужин? – сказал ей Джон Прайор при расставании. Полин понимала, что должна отказаться и положить конец всему, что готово было начаться. Но она уже оказалась пленницей его чар и согласилась.

Этим вечером к Полин вернулась молодость. Как когда-то она снова была желанна. Годами не смеялась она столько, сколько в этот вечер. Она чувствовала, как отступает все дальше холодное уныние Килмарнока. К ней вернулись полузабытые ощущения: удовольствие от кокетства, возбуждение от прикосновения мужской руки, головокружение от вспыхнувшего желания. Джон Прайор вел себя очень сдержанно, ни разу не вышел за рамки приличий, касаясь Полин только помогая ей снять накидку, выйти из экипажа или приколоть букетик к платью. Но он стоял так близко, и взгляд его был таким глубоким и проникновенным, что Полин становился ясен каждый его жест и выражение лица. То, что пугало и волновало ее, обходилось молчанием, но она знала, что они оба чувствуют одно и то же. Когда они расстались после затянувшегося рукопожатия и обменялись визитными карточками, Полин сказала себе, что больше с ним не увидится. Но ей не удавалось выбросить его из головы.

Из раздумий ее вывел голос Персефоны, младшей дочери Луизы Гамильтон.

– Мама, мне хочется сахарной ваты, можно?

– Персефона, детка, ее продают на другом конце ярмарки, – говорила Луиза, обмахиваясь веером. – Идти в такую даль слишком жарко.