Время мёртвых (СИ)

 Существо подняло, горящие синим огнем, глаза на смелого ангела, стоявшего на дороге, и зарычало, подобно дикому зверю. Септима совсем выбилась из сил, Трецию показалось, что на щеках ее, в свете луны, блестят ручейки слез. Но, ведь ангелы не плачут, верно? Разве такое возможно? Девушка ослабила хватку, человек тут же вырвался из ее рук, схватил свою жертву за волосы и отшвырнул в заросли придорожных кустов, к стоящим за ними деревьям. За кустами послышался треск, несколько деревьев повалились на землю. Треций не мог рассмотреть, сильно ли монстр повредил его спутницу. Однако он смог разглядеть, как огонь в глазницах монстра сменил цвет на кроваво-красный.

 - Ты посмел угрожать мне, чертова птица? – глубокий хриплый голос источал дьявольскую силу, - Посмел мешать Вестнику Смерти?!

 В груди Треция будто что-то оборвалось. Он успел лишь прошептать «Мавэт …», как тот оказался возле него, схватил за гордо и с силой вдавил в холодный асфальт. По дороге прошла трещина, мелкие куски асфальта разлетелись в стороны. Треций слабел, Мавэт выкачивал из него жизненную энергию. Вестник Смерти пожирал ауру ангела слой за слоем, как слоеный пирог. Треций был не в силах ему сопротивляться. Перед его глазами промелькнули воспоминания о былой жизни. Века, потраченные в военной академии, длань Господа, лежащая на его плече, при принятии в сонм Воинов Света. И Септима. То, как они познакомились. Как бок обок выполняли возложенные на них миссии. Треций любил Септиму. Не той любовью, какую представляют себе люди, произнося это слово. Самым подходящим определением этого чувства, с точки людского понимания, была бы любовь годовалого ребенка к своей матери. Он еще многого не понимает, но, когда мама уходит, ему становится холодно, грустно и одиноко. А когда она появляется снова – ребенок сияет простым чистым счастьем. Просто, потому, что она пришла. Эту чувство не опошлить, не продать. Его не купишь дорогими подарками или крутым автомобилем. Оно просто есть. Так же и Треций любил Септиму, и не мог представить своего существования без нее. Мысли о возлюбленной пробудили силы, до поры скрытые глубоко внутри ангела. Если Мавэт одержит победу, следующей его жертвой станет Септима. А потом, он уничтожит Иларию – последнюю надежду человечества на спасение. Нет, этого Воин Света позволить не мог. Вестник Смерти не ожидал такого прилива энергии. Но, хватки не ослабил. Треций осознавал, кому пытается противостоять. Вестник Смерти, он же – сама смерть. Имя ему Мавэт – человек с душой, горящей всепоглощающей ненавистью. Смертный, силой сравнимый лишь с высшими демонами миров Преисподней. Этой силой не наделяют абы кого. По-видимому, Мавэт стал правой рукой Ришоны в мире смертных. Но, что он забыл в этих краях? Почему не охраняет плененного юношу? Ответ лежал на самой поверхности – Илария! Ему нужна избранница Света! Треций не знал, хочет ли Ришона ее смерти, или жаждет переманить на сторону Тьмы. В любом случае, случись такое и Свет проиграет зародившуюся войну. Ангел не был уверен, но если смерть или предательство Иларии окажется способным нарушить Закон Равновесия, портал миров Рая не откроется, и Воинство Света не сможет принять бой!  Звуки выстрелов сотрясли воздух. Мавэт задергался от пуль, пронзающих его плоть. Зверь обернулся назад, оглушающе громко взревел и исчез. Треций не сразу осознал, что опасность миновала. Вестник Смерти испугался пуль простого оружия смертных? Этого не может быть! Тогда, какие цели преследовало это существо? Ангел огляделся в поисках Иларии, но ее нигде не было. Мавэт забрал ее с собой. Треций посмотрел в заволоченное серыми тучами небо и закричал. Вторя крику отчаяния, небо взорвалось раскатами грома и молнии. Пошел дождь. Капли студеной воды не смогут смыть с души Воина Света его позора.

Безвременье

 Алиса Фаерман, душа в царстве теней