Время моей Жизни

— Надменная дура, она грубит тебе без остановки, а ты всегда так замечательно отшучиваешься. Люси, — она потянулась ко мне и легонько хлопнула меня по коленке, — как ты ей сказала, что она не кормила его грудью! Я думала, у нее вставная челюсть выскочит от возмущения! — Она помолчала и сказала уже серьезно: — После свадьбы, той, первой, я дала себе слово, что никогда никаких юбилеев своего замужества отмечать не стану. Она тогда умудрилась влезть буквально в каждую мелочь — впрочем, как и моя мать, — но эта свадьба, она ведь должна быть устроена, как мне хочется. Именно мне. Чтобы у меня и у вас остались о ней приятные воспоминания.

Мама нежно на меня поглядела и взяла за руку.

— Ты моя чудесная девочка. Прости, что я все это на тебя обрушила.

— Я только рада, мам. Обрушивай дальше, мне очень нравится.

Она с удивлением на меня посмотрела.

— Я имею в виду, нравится, что ты мне рассказываешь об этом. Обычно ты очень… сдержанна.

— Да, я знаю. — Мама закусила губу. — Знаю, детка. — Она грустно подперла голову рукой. — Ты права. И именно от этого я намерена отныне избавиться любой ценой. Я хочу перестать сдерживаться, вести себя по-другому. Как бы мне стать больше похожей на тебя, Люси!

— На меня?!

— Ты такая искренняя, чистосердечная. Знаешь чего хочешь, и тебе все равно — кто и что о тебе подумает. Ты всегда была такая, даже совсем маленькая. Мне уже тогда надо было этому у тебя научиться. Понимаешь, я никогда не знала, чего хочу. То есть я знала, что выйду замуж, у меня будут дети, как у моей матери, как у сестер, и этого я хотела. Я познакомилась с твоим отцом, мы поженились, я стала его женой. Потом родились вы трое. И я стала мамой. Я стала женой и матерью. — Она погладила меня по руке. — Но я не знаю, кто я такая сама по себе, не знаю, чего я стою. Вы выросли, а что же я сейчас собой представляю?

— Мам, ты всегда была и сейчас мне очень-очень нужна.

— Спасибо, солнышко, что ты так говоришь. — Мама ласково погладила меня по щеке. — Хоть это и неправда.

— К тому же ты замечательная бабушка.

Она закатила глаза.

— Да, конечно, и я очень рада быть бабушкой, поверь мне. Но это я, которая что-то делает для других. Для тебя, Райли и Филиппа, для его детишек, для Сэмюэля, но кто я — сама для себя? Безумно важно иметь собственное дело, занятие, для которого ты создан. У меня есть подруга, Энн, так вот она всегда знала, что дело ее жизни — учить детей. Она уехала в Испанию, встретила там своего нынешнего мужа, он тоже учитель, и они пьют там вино, едят мясные закуски и любуются закатами. У нее есть любимая работа, понимаешь? — Она вздохнула. — А я и сегодня не знаю, в чем могла бы себя проявить.

— Не говори так. Ты прекрасная мать.

Она грустно улыбнулась:

— Не обижайся, милая, но хотелось бы чего-нибудь большего.

Помолчав, она кивнула, словно соглашаясь с собственными мыслями.

— Мам, ты сейчас рассержена, и это неудивительно. Я с отцом и трех минут не могу спокойно провести, не то что тридцать пять лет. Но возможно, когда ты поостынешь, то идея свадьбы уже не будет казаться тебе такой абсурдной. Это неплохая идея, честно.

— Нет, — твердо заявила она. — Ни за что. С этой затеей покончено.

— Но ведь осталось меньше месяца. Приглашения разосланы, все уже заказано.

— Ничего страшного, все можно отменить. Времени предостаточно. Ну подумаешь, заплатим маленькую неустойку, где потребуют. А платья и костюмы отлично пригодятся и без свадьбы. Меня это ничуть не тревожит. Гостям я пошлю персональные извинения. Я не выйду за твоего отца второй раз. Хватит с меня и одного. Я больше не желаю поступать так, как этого требуют обстоятельства. Всю жизнь я была ответственной, покорной и исполнительной — могу я сделать так, как мне хочется? Не нужно мне это напыщенное торжество с сотнями надутых юристов, которые того гляди лопнут от важности. При чем здесь я и моя жизнь? Это уж скорее доказательство того, как мой муж преуспел в работе, а я… В общем, этому не бывать.

— А ты бы чего хотела?

Она с недоумением на меня посмотрела.

— Ты не знаешь, мам?

— Нет. И никто меня об этом никогда не спрашивал.

— Прости, что я всегда была эгоисткой. И так мало тебе помогала.

— Господи, да вовсе это не так. Ты мне помогала уже тем, что ты — это ты. И у тебя есть своя жизнь. Кстати, как у тебя дела?

— Ох, даже не знаю, что тебе и сказать.

Она ждала продолжения, и после всего, что она сейчас говорила, я не имела права отмолчаться.

— Работу я потеряла, машина отправилась в металлолом, я обидела замечательного парня, с которым провела ночь, Мелани со мной не разговаривает, и все остальные тоже, моя соседка считает, что я предательница, я съездила в Уэксфорд, чтобы сказать Блейку «возвращайся, я тебя люблю», но поняла, что это не так, и сегодня моя Жизнь сказал, чтобы дальше я обходилась без него. То есть все отлично, и я по уши в дерьме.

Мама прижала тонкие пальцы к губам, но не смогла сдержаться и хихикнула.

— Ой-ой, Люси. — Она смеялась уже в полный голос.