Время надежды

После дождей и слякоти белизна снега радовала глаз и невольно поднимала настроение. Выглянуло солнце и снежинки-льдинки заискрились под яркими лучами. Моника на мгновение остановилась, прикрыла глаза и полной грудью вдохнула свежий воздух. Хорошо-то как! Порой люди гонятся за далеким призрачным счастьем и не замечают того, что находится совсем рядом.

Кэтрин встала между взрослыми, и, взяв каждого за ладонь, весело зашагала. Адам пожал плечами: мол, я тут не виноват.

Монике было немного не по себе. Она иначе представляла их прогулку. У них это вышло слишком интимно, точно они были одной дружной семьей.

Но вскоре все подобные мысли исчезли из ее головы, и она стала получать истинное наслаждение от прогулки. Адам отбросил условности и дурачился, точно мальчишка, чем вызывал смех у Моники и Кэтрин. Девочка бегала вокруг взрослых, и даже пару раз едва не упала, поскользнувшись на начавшем таять снеге. Когда такое падение в очередной раз замаячило на горизонте, Моника рванулась к ней, чтобы поймать девочку. Кэтрин благополучно и вовремя остановилась, а вот Моника с тихим вскриком поняла, что скользкие подошвы модных сапожек готовы ее подвести и она заваливается на спину.

На помощь пришел Адам. Он вовремя успел подхватить ее и подстраховать.

— Тихо! Стоять, не падать! — смеясь, вскричал он, и, воспользовавшись моментом, заключил Монику в объятия.

А она, чтобы только устоять на ногах, крепко вцепилась в его куртку. Ее сердце испуганно билось, ноги не слушались и дрожали.

— Ой!

Она, продолжая балансировать, прямо-таки упала в объятия Адама и уткнулась носом в застежку-молнию на его пуховике.

— Женщина, перестань елозить, иначе ты нас обоих свалишь! — театрально зашептал ей на ушко Адам.

— Что? — Моника вскинула лицо и, только когда увидела смеющееся выражение глаз Адама, перевела дыхание и поняла, что ей больше ничего не угрожает.

— Замри на месте и не раскачивайся из стороны в сторону!

Моника постаралась сделать так, как он говорит, и, когда почувствовала, что твердо стоит на ногах, натянуто улыбнулась.

— Спасибо, — глухо сказала она, приходя в себя. — Ты спас меня от неминуемого позора.

Она постаралась перевести произошедшее в шутку, но стоило ей заглянуть в лицо Адама и увидеть выражение его глаз, как знакомая истома разлилась по телу. Господи, что делает с ней этот мужчина! Как могла она остаться и допустить продолжения ее страстных желаний!

Руки Адама чуть сильнее прижали девушку к себе, и она отчетливо почувствовала его тело.

— Долг платежом красен, — заметил он и выразительно посмотрел на ее губы.

А она, точно не понимая, что дразнит его, обвела язычком контуры алых губ.

— Даже не мечтай, — дрогнувшим голосом предупредила она.

— Это мы еще посмотрим.

— Отпусти меня, я уже твердо стою на ногах.

— Не уверен.

— Адам!

Он дразнил ее, и при других обстоятельствах Моника поддержала бы его, включилась в игру, но не сегодня и не с ним.

Через плечо Адама она заметила, что Кэтрин внимательно наблюдает за взрослыми. Ее серые глаза, точная копия папиных, не отрываясь, смотрели на них.

— На нас смотрит твоя дочь, — раздраженно прошипела Моника и уперлась руками в грудь Адама.

Ему ничего не оставалось, как отпустить ее, но сделал он это с превеликой неохотой.

Домой они вернулись к обеду. Моника чувствовала, что ее начинает бить легкая дрожь, да и в горле подозрительно першило. Ноги были мокрыми.

Адам помог ей снять куртку и, заметив, как она поежилась, поинтересовался:

— Все нормально?

— Конечно! — Моника постаралась улыбнуться как можно беззаботнее.

За обедом недомогание усилилось. И когда Адам предложил устроить послеобеденный тихий час, она мысленно его поблагодарила. Играть и заниматься с Кэтрин у нее не хватило бы сил.

Она поднялась к себе в комнату и, не раздеваясь, нырнула под одеяло. Ей показалось, что в комнате холодно. Моника подоткнуло одеяло под себя и провалилась в глубокий сон.

Через некоторое время, прорываясь сквозь замутненное сознание, Моника пыталась заставить себя открыть глаза, но они налились свинцовой тяжестью и отказывались повиноваться. Девушка не стала неволить себя и, решив, что проспала совсем немного, снова уснула.

Ей снился странный сон. В тумане мелькали незнакомые лица, где-то вдалеке то появлялся, то пропадал Адам. Она звала его, тянула к нему руки, но он постоянно пропадал. Она металась по незнакомым местам, разыскивая его, но безрезультатно.

Потом Монике стало жарко, и она попыталась скинуть одеяло, но чей-то знакомый женский голос проник в ее сознание:

— Тише, тише, вам нельзя раздеваться. Вам необходимо пропотеть.

Моника хотела возразить, но подумала: зачем? — и снова провалилась в сон.

В следующий раз она проснулась от чьего-то прикосновения. Кто-то трогал ее лоб. Она застонала, сделала усилие и открыла глаза.

Над ней склонился Адам. Лицо его было напряжено и выражало беспокойство.

— Адам, — беззвучно позвала Моника, но пересохшие губы ее не слушались.

— Все хорошо, Моника, ничего не говори, ты еще очень слаба.

Слова Адама показались Монике странными, но она решила, что уточнит их потом.