«Время, назад!» и другие невероятные рассказы

На мгновение он ослеп, затем зрение прояснилось. Он смотрел сверху на лагерь и освещенную тусклым светом луны равнину. Внизу сгрудились в кучу простертые ниц тела носильщиков. Джиенг походил на маленькое черное пятнышко. Дентон обнаружил, что находится примерно в сорока футах над землей, сидя на краю странно твердой тучи.

У него закружилась голова. Он покачнулся, судорожно цепляясь за опору. Подобное было просто невозможно. Более того, ему грозила опасность свалиться.

– Джиенг! – заорал он.

Проводник посмотрел вверх и начал молиться. Туземцы, подняв к небу блеклые пятна лиц, последовали его примеру. Дентон сдержанно выругался.

Он сидел на туче. И одно это уже было чересчур необычно. Осторожно ощупав тучу, он понял, что она напоминает нечто среднее между резиной и губкой. Ему было вполне удобно. Впрочем, какое-то время даже сидеть на электрическом стуле может быть удобно. В довершение ко всему кто-то облизывал Дентону шею.

Осторожно повернув голову, он встретил мягкий и дружелюбный взгляд яка. Огромное животное лежало прямо позади него, и от соседства с его похожей на Минотавра физиономией доктору стало не по себе. Рога выглядели довольно внушительно, даже если и походили по своей структуре на хрупкое дерево.

Послышался чей-то рев – то ли яка, то ли тучи, Дентон не понял, чей именно.

Взглянув вниз, он крикнул Джиенгу:

– Сними меня отсюда, глупый невежда!

– Как? – логично спросил проводник, не переставая отбивать поклоны.

Мгновение спустя проблема разрешилась – Дентон, неожиданно для себя, верхом на яке мягко опустился обратно на землю. Он поспешно слез с яка и мгновенно покрылся холодным потом.

– Где выпивка? – пробормотал он, шаря в рюкзаке. – Проклятый Тибет!

Он отхлебнул виски и рявкнул Джиенгу:

– Убираемся отсюда! Немедленно.

– Подожди, – сказал Джиенг. – Носильщики хотят отблагодарить бога, который спас нас от горцев. Он наверняка тебя любит. А як, вероятно, его священное животное.

– Чушь, – проворчал Дентон, думая о Гомбо-ламах и знатоках Тибета. – Это гипноз или еще что-нибудь. Нет, – продолжил он, неожиданно хрипло, – ты лицезрел могущество Кру. Кру Всеведущего! Кру Ужасного! Кланяйся и молись Кру!

– Я-а! Кру велик! – поспешно заметил дипломатичный Джиенг и простерся ниц вместе с остальными туземцами.

Дентон ошеломленно уставился на молящихся. Почему, черт побери, он это сказал?

Он этого не говорил. Слова вылетали у него изо рта без какого-либо его участия. Он слышал их так, словно говорил кто-то другой.

– Вставай! – раздраженно бросил он. – Не… Кру велик! Молись Кру или умрешь в страшных мучениях!

– Я-а!

Дентон заскрежетал зубами, чувствуя, что сходит с ума. Поспешно нашарив бутылку с виски, он глотнул жгучей жидкости.

И снова прогремел его голос:

– Уходите! Оставьте Кру наедине с его верховным жрецом для личной беседы!

Туземцы во главе с Джиенгом тотчас же ползком попятились назад, словно раки. Картина была впечатляющая. Дентон сидел не шевелясь, пока последняя пресмыкающаяся фигура не скрылась во мраке.

Он отхлебнул еще виски и подумал: «Я схожу с ума. Шизофрения. Джекилл и Хайд. Два года в Тибете… тьфу!»

– Не бойся, – раздался его собственный голос, ставший более низким и хриплым. – С тобой говорит Кру. Ты очень дорог для Кру.

– Это сказал я, и вместе с тем я этого не говорил, – пробормотал Дентон. – Это мой голос, но…

– Оставь сомнения, – прервал он сам себя снова более низким голосом. – Боги могут говорить устами своих верховных жрецов. Так, по крайней мере, было в старые времена. И я знаю все языки, которые знаешь ты, а также множество других. Заруби это себе на носу, – закончил Дентон, переходя на английский.

– Я сошел с ума!

– Нет, но ты пьянеешь – то есть духи вина начали… – Дентон разразился потоком ожесточенной, крайне вульгарной брани на малопонятном тибетском диалекте. – Ладно, – наконец продолжил он. – Итак, я крестьянский бог. Проклятье! Будь я богом всех этих сверхцивилизованных напыщенных ничтожеств, я мог бы изъясняться на их наречии. Но я не таков. Меня породили грязь и кровь. И того, чего вполне хватало моим первым поклонникам, вполне достаточно и нынешнему современному отродью безносых матерей. Вашанг-яф!

Дентон не понял последних слов, но они прозвучали как ругательство. Он прикончил бутылку и открыл другую. Происходящее казалось ему нереальным.

Он был один посреди холодной пустыни, освещенной лишь крохотным костром и далеким сиянием звезд. Туземцы исчезли. Он был один и разговаривал сам с собой.

– Джиенг! – крикнул он. – Вернитесь! Нет – назад, если вам дорога жизнь, презренные псы!

Дентон отхлебнул из второй бутылки. Это ему помогло, и даже весьма, особенно когда предметы начали терять очертания и слегка расплываться. Ему уже не казалось столь странным, что он сидит и беседует… сам с собой? Нет…

– Ты все еще сомневаешься? – спросил Дентон.

– Черт побери, да, – коротко ответил он.

– Тогда тебя следует убедить.

– Как? Это мой собственный голос…

– Я использую твою глотку и язык так же, как ты мог бы пользоваться музыкальным инструментом. Как я мог бы воспользоваться яком…