«Время, назад!» и другие невероятные рассказы

Он прикинул варианты. Рано или поздно старика придется убить. Как ни крути, из-за него сплошной риск. Он может вывести этих двоих на Земную трассу, а ведь сейчас они подчиняются Рохану только из страха перед джунглями. С таким проводником вмиг перестанут слушаться. И еще Чокнутый Джо слишком многое знает про Гору. Однажды выболтал, выболтает снова, а Рохану конкуренты не нужны. Он коснулся спускового крючка, помедлил и решил, что еще не время.

— А ты, Чокнутый Джо, — продолжил он, — ступай обратно, и чтобы я тебя больше не видел. Отныне играем по моим правилам.

Тяжелое лицо Форсайта сморщилось в задумчивой гримасе. Рохану это не понравилось. Он грозно дернул бластером:

— Форсайт?

Тот покосился на него, приподнял верхнюю губу и язвительно засмеялся.

— Скажи-ка, Чокнутый Джо, — спросил он, глядя Рохану в глаза, — с этой Горы есть еще один спуск?

— Нет, — безмятежно ответил Чокнутый Джо. — Тропинка только с этой стороны. С остальных сплошные обрывы.

Форсайт, не сводя с Рохана прищуренных злобных глаз, осторожно попятился, нашел подходящий камень, присел, снова издал неприятный едкий смешок и злорадно сказал:

— Ну давай, стреляй. Что же ты не стреляешь?

Мармелад тоже все понял и разразился хохотом, похожим на собачий лай.

— Не будет он стрелять, — сказал он, отсмеявшись. — Что-что, а стрелять не будет.

— Почему это не буду? — осведомился Рохан, изо всех сил стараясь не дать волю гневу.

— Потому что мы тебе нужны, вот почему, — объяснил Форсайт. — А ты нам не нужен. Ты бы вообще нас не взял, но одному не под силу такое путешествие по джунглям. Когда спустишься с драгоценностями на горбу, тут-то мы тебе и пригодимся. Вот почему ты втянул нас в эту авантюру. А раз это твоя затея, не наша, давай, шагай первым, сражайся с чертовой рыбиной. Если вернешься с богатством — так уж и быть, мы разделим ношу. Не вернешься — тоже ничего страшного. Чокнутый Джо выведет нас на трассу. Поступай как знаешь, Рыжий. Ты сам напросился.

— Мы-то не убивали никаких д’ваньянов, — подхватил Мармелад, — так что местные нас не тронут. Мы поможем тебе унести бриллианты и рубины, но сами за ними не полезем.

Рохан взглянул на Чокнутого Джо. Старик отчужденно улыбался.

— По одному зараз, Рохан, — негромко напомнил он. — Я же тебе говорил. Иначе нельзя, запрещено. Даже если застрелишь меня, ничего не изменится. Тебе придется идти на Гору в одиночку.

Крутая каменная тропинка огибала наклонный монолит. Вниз невидимым прохладным ручейком струился ветер, а еще ниже в промежутках между клочьями тумана дрожали джунгли. Багровые тучи то и дело озаряла далекая молния. Рохан пробирался вверх, топтал лишайники и оставлял на тропинке бледно-зеленые, розовые и фиолетовые пятна.

Оставшихся внизу уже не было видно, но Рохан знал, что́ они замышляют, потому что на их месте замышлял бы то же самое. Форсайт с Мармеладом не рискнули лезть на Гору, но, когда Рохан спустится с драгоценностями, они застрелят его. Ну или попробуют застрелить.

Вспомнилось, как Чокнутый Джо провожал его ласковым взглядом безумца, пока запрокинутое лицо не растворилось в тумане. Вспомнилось, как бородатый псих бурчал под нос древний стишок: «О юноша, пришел твой час, повергни дьявола за нас».

Рохан усмехнулся. Самоуверенности ему было не занимать. Внизу перекатывались облачные континенты, словно у его ног лежала вся планета, которую он собирался покорить после того, как покорит Гору. Даже странно, насколько он уверен в существовании богатства и тайны, которая возвысит его над д’ваньянами. Ведь это лишь слова безумца, но он нисколько в них не сомневается. В груди пекло, и не только из-за крутого подъема. Рохана переполняли волнение и благоговейный трепет, он чувствовал, что Чокнутый Джо прав: в этот кульминационный момент жизни необходимо войти в одиночестве, вступить в эту битву, полагаясь только на собственные силы, и либо выиграть, либо проиграть. Но Рохан не проиграет.

Еще один крутой поворот, и он достиг вершины.

Он замер, прищурился и осмотрелся, не осознавая, что́ насвистывает сквозь зубы. «Спустись, светлый фаэтон».

Это был остров в небесах, обнесенный стеной с широкими воротами; таких широченных ворот он в жизни не видел; и за причудливым кружевом металла виднелась вершина Горы, залитая серым сиянием, в котором предметы не отбрасывают теней; и над этим плато шептал ветер. Застывшая бесцветная картина, словно гравюра на стальном листе, если не считать потрясающе синего озерца. Чокнутый Джо не обманул: оно синее, как небо, — в мире, никогда не видавшем неба. Диаметром футов тридцать, с гладким рукотворным берегом, цвета вечности — вот оно, озерцо, прямо перед ним.

Он стал на краю широкого каменного полукруга. За ним возвышалась стена; возле нее стояла шаткая конструкция вроде тех, что возводят на средиземноморских базарах дома, на Земле: кривые опорные шесты, крыша из веток, с которых капает вода, а под крышей — хаотичное нагромождение мусора, как у галки в гнезде. Под навесом на кипе бахромчатых одеял мирно спал квай.

Ждет, чтобы его сожрали, сказал Чокнутый Джо.