«Время, назад!» и другие невероятные рассказы

Он отпустил кнопку, чтобы пульт остановился, развернул его и открыл дверь. Вот он, робот, дремлет на складе, будто в колыбели, чуть покачиваясь на упругих стропах, компенсирующих перепады равновесия в блестящем сером корпусе. Гигант, нисколько не похожий на человека, сегментированный, будто муравей, грудная клетка и живот связаны между собой универсальным сочленением, и множество специализированных конечностей. Вот он какой, робот. В живот встроены глаза-лампочки, чтобы видеть под водой, а над грудной клеткой вздымается турель с еще одной мозаикой глаз, некоторых для тьмы, а других для света.

Эти глаза, по-львиному желтые, взирали на Дайсона.

Управляя мобильным пультом, он быстро вошел на склад и вжался в стену, пытаясь спрятаться от немигающего взгляда. Разумеется, это невозможно: всегда найдутся фасетки, чьи зрительные оси пересекаются с твоим положением в достаточной мере, чтобы ты видел темный пигмент вокруг датчиков визуального сенсора. На такой фокус способен любой паук, но Дайсон не на шутку разнервничался, чувствуя на себе пристальный взгляд фальшивых глаз.

Он потянулся к колесику на пульте управления. Оставшийся у двери Уайт взволнованно шикнул: «Осторожнее!» — и Дайсон судорожно стиснул зубы. В конце концов, он не надевал передатчик уже больше месяца, а при падении робот нашумит так, что мертвого разбудит.

Дайсон повернул колесико. Для начала совсем чуть-чуть. Музыка у него в голове обрела глубину, а робот царственно пошевелился и приподнял грудь, скользнув промасленной сталью о промасленную сталь. Блестящий великан степенно выбрался из колыбели строп и направился к двери походкой, даже отдаленно не напоминавшей человеческую.

Дайсон встретил его в центре комнаты, где стоял штурманский стол. Отправил вперед шустроногое контрольное устройство, после чего человек и робот склонились над столешницей. Грудная секция робота, увенчанная фасетчатой митрой зрительного блока, глыбой нависла над плечом Дайсона. Великан распрямился, подался ближе и всмотрелся в карты.

Дайсон вращал переключатель, пока на столе не появился трехмерный образ искомого рельефа, вобравший в себя электрический свет и отбросивший долговязые тени на крошечные равнины — точные копии тех, что раскинулись вокруг корабля. Идеальная миниатюра, безупречный дубликат, воспроизводивший каждое плато и все склоны холмов. Дайсон прищурился. Да, действительно: здесь была и микроскопическая копия корабля, тупоконечного овального предмета, в котором они сейчас находились.

У него закружилась голова. Он почти поверил, что в этом холмике на винилитовой карте существует кукольная комнатка, где кукла по имени Джонни Дайсон стоит над кукольных размеров картой…

Над головой что-то скрипнуло. Робот добросовестно рассматривал винилитовый рельеф. Дайсон отогнал иллюзию о бесконечной веренице Джонни Дайсонов, редуцированных до отсутствующе малых размеров, и коснулся карты осторожным пальцем, прокладывая курс от корабля к склону холма и одновременно посылая в передатчик мысленные приказы. Робот смотрел и, еле слышно пощелкивая, запоминал маршрут, а Дайсона накрыла новая иллюзия: неисчислимое множество громадных Джонни Дайсонов, один больше другого, наблюдают за ним из макрокосма, и тут в комнате отчетливо зазвенел бесплотный голос, похожий на голос самого Бога.

— Дайсон! — сказал голос. — Дайсон!

Потрясенный Уайт негромко охнул. Дайсон вскинул глаза. Сердце ушло в пятки, ведь он не слышал, как щелкнуло переговорное устройство. Никакого предупреждения не было. То есть — возможно! — все это время интерком был включен, и они с Уайтом считай что плели свой заговор прямо в кабинете у Мартина, а тот внимательно слушал.

— Дайсон, явитесь ко мне в каюту. Немедленно!

Едва не задохнувшись, Дайсон взглянул на Уайта, покачал головой и настороженно поднял палец. Если микрофон интеркома включен, осторожничать нет смысла… но, раз уж Мартину известен их план, зачем тратить время на разговоры? Капитанская каюта находится не так уж далеко, в другом конце коридора, а у Мартина проворные ноги и заряженный револьвер.

— Слушаюсь, сэр, — хрипло отозвался Дайсон.

— У меня все.

Но за словами не последовало щелчка, извещающего, что Мартин выключил интерком, поэтому Дайсон не опускал пальца, а Уайт хотел сглотнуть, но не мог.

Если не медлить, шанс еще есть, причем неплохой. Дайсон вновь склонился над картой и прочертил маршрут для робота — быстро, аккуратно, — и его приказы, отданные с почти механической педантичностью, достигли самой сердцевины робота и впились в мозг педантичного механизма. На все про все ушло не больше тридцати секунд.

Робот отступил от стола, его громадная грудь опустилась на тихо заурчавшем сочленении, и он то ли выбежал, то ли выскользнул, то ли выкатился из комнаты. В человеческом языке нет слов, способных описать движения такого конструкта, быстрые, грациозные, беззвучные, если не считать легких щелчков, когда механизмы подстраивались под текущую задачу. Пощелкивая извилинами металлического мозга, робот удалился.