Время не лечит (СИ)

Откликом отзывается ее тело. Прогибается в спине. Вибрация между нами бешеная. Чувствую, как начинает ее пробирать. Стон срывается с губ. Уже не понимаю ее или мой! Обхватываю пальцами шею. Скольжу до подбородка и поворачиваю к себе лицо. Всматриваюсь голодным взглядом. Зрачки расширены. Нет даже намека на прозрачность глаз. Покусанные губы. Трепет ресниц. Дышит тяжело. Я сам словно астматик воздух хватаю ртом.

Ее попка в плотной ткани шорт, трется о мой пах. И я уже полностью готов на все подвиги. Для нее. Она лечит свои раны извращенным и грубым сексом со мной. И теперь я тоже так хочу. Сейчас душа моя в клочья. Потрепали ее бешеные собаки прошлого. Кровь хлещет во все стороны. Хочу ее размазать по себе. Втереть в свою кожу, чтоб до самого сердца. Ее руки на моей шее. Обхватываю торчащие полушария. И резко опуская руки, пальцами расстегиваю пуговицу шорт. Они сами спадают на пол. Дарина пытается опустить руки, но я не позволяю. Фиксирую их за своей шеей. Другой рукой, щелкая пряжкой ремня. Шлепок по голой коже. Грубее, чем хотелось, подтягиваю ее попку кверху. Вцепляюсь зубами в ее ушко.

— Я сегодня зверь. Позволишь? — молча кивает. И трясется. Пальцами прохожусь по сочной киске и размазываю ее влагу. Касаюсь тугого колечка сзади. Дергается. Не отпускаю. Давно уже порывался проделать это. Пальцами растягивал и готовил. Не сопротивляется. Ей любопытно. А мне необходимо. Я разворачиваю ее к маленькому выступу от пола. Что-то вроде ступени. Дарина слишком маленькая. На выступе в самый раз под мой рост. Нагибаю ее. Так, что грудью в стену упирается. Попка оттопыривается.

— Не бойся. Если захочешь, всегда остановлюсь. — никогда еще не просила остановиться. А вытворяли мы много дикостей. Смазки ее более чем достаточно. Скользкая и влажная. В ладонь слюну и растираю по члену. Пристраиваюсь. Пот струится по позвоночнику. Я одетый. Она почти голая. Это эротичнее любого порно. Начинаю медленно входить. Раскачиваясь. Крепко удерживаю за талию одной рукой. Другой вдавливаю поясницу. С ума схожу от нетерпения. Рычу и вхожу наполовину. Пальцами слегка давлю на клитор и рисую восьмерочки. Она попискивает. Всхлипывает. Ногтями дерет стену. По пальцам стекает ее сок. Входит тяжело. Так туго и узко.

— Остановится? Дарина! Пиздец. — дергает попкой. Продолжай! Она такая же. Дикая. Дикарка моя сладкая.

Волны удовольствия накатывают по спине и бьют в пах. Кончить могу просто от восторга, что в ней.

Вталкиваю член по самые яйца. Она хрипит. Вижу, как вспотела ее кожа. По спине провожу ладонью и делаю первый толчок.

— Везде я твой первый. — склоняюсь и дышу ей в затылок, — обещай, — не говорю, а выдавливаю хрипловатые слоги. Хорошо в ней. До боли хорошо. Делаю несколько толчков. Кричит. Чувствую, как ее колени подкашиваются. Ново для нее это. — обещай, что будешь помнить как я трахал тебя! Как рождал в тебе эти новые ощущения!

— Да! Обещаю!

— Больно?

— Эта боль…мне нравится. — и я трахаю ее более настойчиво. Синяки оставляю на гладкой коже ягодиц. И кончаю, когда под пальцами чувствую ее судорожные волны оргазма.

Накал. Острые лезвия по кровяным потокам.

Оседаем оба на пол. Я спиной прислоняюсь к стене. Она кладет голову мне на колени. Пальцами ведет по застегнутым пуговицам рубашки. Опускает на член.

— Ты все еще возбужден.

Она скидывает с моих плеч пальто. Расстегивает рубашку и садится сверху. Сама направляет член в себя и прижимается. Я фиксирую ее голову, так чтобы в глаза посмотрела.

— Обещай, что не уйдешь молча? — взглядами прожигаем друг друга. Хочу услышать, как будет отрицать. Смеяться. Но нет. Не будет этого. Она уйдет. Не потому что узнает правду. Не потому что не любит. И даже не потому, что хочет уйти. Ей так нужно. И так правильно. — Как бы сложно не было, ты мне скажешь.

— Обещаю.

Она моя. Только моя. И теперь борьба за мою Дарину будет еще сложнее. Но я не отступлю вот ради этого. С ней. Всегда. Чтобы дом. Мой дом там, где есть она.

26

Даша

Верчу головой, рассматривая город. Или пытаюсь понять — я знаю эту дорогу. И мне не кажется. Рома везет меня на вокзал. Смотрю на его профиль. Для меня он очень изменился с первой встречи. Он уже не чужой. И теперь значит так много, что прошлое стерлось и затерялось.

Мелькает мысль, что домой решил меня отправить. Его квартира теперь конфетка. Там везде подобрана мебель, постельное белье, цвета стен. Проделана гигантская работа. Лаунж зона в Скайхэнде давно уже функционирует и собирает толпы народу. И да! Моя картина на стене прославилась. Слагают легенды о сюжетной линии. Не обошлось и без критики. Но это даже еще важней, чем похвала. Ведь исправлять ошибки никогда не поздно. Было очень интересно вести долгие дискуссии о том, как правильно внести правки в обстановку. И поняла одну простую истину — вовсе я не ненавижу людей. Просто закрывалась от всех. Ненавидела за то, что пришлось пережить потерю близких. Я справлялась, как умела. Рома словно встряхнул меня за плечи. Указал путь. Помог полностью раскрыть глаза.