Время оборотней

Наиболее крупные парусники в длину до трех метров и весом около ста килограммов, но обычно их вес не превышает двадцати килограммов. Синий марлин может достигать длины более пяти метров и веса до девятисот килограммов, но в основном преобладают сравнительно мелкие особи весом не более ста килограммов. Желтоперый тунец может быть до двух метров в длину, а весом сто тридцать и более килограммов. Подстрелить одну такую рыбину – и мясом они были бы надолго обеспечены. При всем своем оптимизме Алексей настраивался на то, что домой они вернутся нескоро. А выжить на этом безлюдном острове будет непросто. И отправиться в плавание на неуправляемом катере было крайне легкомысленно – второй такой шторм им не пережить, на скальном острове же им никакие ураганы и тайфуны были не страшны. В общем, на скалах он чувствовал себя куда более уверенно, чем в открытом океане, что было естественно, ведь он альпинист, а не морской волк.

Обнаружив в пещере маленького осьминога, Алексей выманил его, чтобы показать Инне, которая снимала подводный мир на цифровую видеокамеру. Заливаясь темно-бурой краской, осьминог опустился на камни и глядел на них грустными глазами. Стоило Инне подплыть к нему, чтобы получше рассмотреть, как осьминог тут же пустил облако темных чернил и под его прикрытием бросился наутек. Вытянув назад щупальца, он понесся с такой скоростью, что догнать его было невозможно, да никто за ним и не гнался.

Внимание Алексея привлек групер яркой окраски, подстерегавший добычу в засаде. Стараясь не делать резких движений, чтобы не вспугнуть притаившуюся в водорослях хищную рыбу, Алексей снял пневматическое ружье с предохранителя и метров с трех выстрелил навскидку. Гарпун, как игла с ниткой, прошил брюхо групера насквозь, и полуметровый хищник забился на лине [18], распугивая остальных рыб.

Снять с линя трепыхающегося групера под водой было не так-то просто. Чтобы не упустить пойманную рыбу, следовало сначала насадить ее на кукан. У Алексея кукан был простейшей конструкции – отрезок капронового шнура с двумя жесткими проволочными петлями на концах. Одна из петель фиксировалась на застежке жилета-компенсатора, на вторую петлю при помощи съемной застежки нанизывалась пойманная рыба. Проделав ножом отверстие в нижней челюсти групера, он пропустил в него проволочную петлю, после чего вытащил гарпун из брюха рыбы.

Запаса воздуха в баллонах было еще достаточно, и Алексей, надеясь подстрелить жирного тунца, решил продолжить подводную охоту. Чтобы кукан с пойманным групером не мешал ему охотиться, Инна прищелкнула петлю кукана к своему жилету.

Стаю синих тунцов они обнаружили на глубине около пятнадцати метров. Подплыв к стае как можно ближе, Алексей выстрелил в особь покрупнее, и гарпун пронзил тунца ближе к хвосту. Пронзенная рыбина отчаянно забилась, пытаясь освободиться от гарпуна, и стала уходить на глубину, увлекая за собой вцепившегося в рукоятку ружья Алексея. Упустить подводное ружье было нельзя ни при каких обстоятельствах, и ему пришлось добивать полутораметрового тунца ножом. С третьего удара он попал тунцу в сердце, и тот перевернулся пузом кверху, окрашивая воду вокруг себя облаком крови.

На этом подводную охоту можно было закончить, поэтому Алексей не стал снимать тунца с гарпуна и потянул его под водой за собой, как на поводке.

Увлекшись охотой, Алексей с Инной уплыли от плота метров за семьдесят, и эти метры чуть не стали для них роковыми. Белая акула, чей зловещий силуэт, раз увидев, не спутаешь ни с каким другим, блуждая в поисках пищи, давно уловила вибрацию трепыхавшегося на гарпуне групера, но когда насаженный на кукан групер затих, акула потеряла к нему интерес. Тянущийся же за тунцом кровавый шлейф не мог не привлечь ее внимания. Известно, что акулы плохо видят, зато по запаху и вибрации воды способны учуять добычу на очень большом расстоянии, и белая акула – серая на боках, почти черная на спине, с темным плавником и ярко-белым брюхом, прозванная за ее кровожадность и агрессивность «белой смертью», безошибочно пошла на запах свежей крови, как самонаводящаяся торпеда.

Инна, первая заметившая настигавшую их огромную тварь сигарообразной формы, впала в ступор. Алексей, увидев ее округлившиеся от ужаса глаза, недоуменно оглянулся – «белая смерть» бесшумно приближалась к нему. В его жизни бывало всякое – приходилось голыми руками обезвреживать вооруженного ножом матерого преступника, вступать в перестрелку с бандитами, и при этом он никогда не терял присутствия духа, но встретившись с белой акулой лицом к лицу, вернее к рылу, он испытал настоящий шок, ведь, казалось, ничто не может спасти его от страшной смерти в зубастой пасти акулы.