Время Обречённых

Елисей встал, распахнул шторы и машинально заправил постель. Затрезвонивший будильник тут же подавился и замолк от удара по кнопке.

В уборной Елисей налил воду из бака в висевший над раковиной рукомойник, умылся, придирчиво осмотрел себя в зеркале и достал из шкафчика растяжку с ремнём и бритву. Минут пять он правил бритву, размышляя над вариантами как добраться до Ирининой школы. Проще всего обратиться к Вараксову – соседу по лестничной клетке. У него в гараже "Цюндапп"* с коляской. Вараксов как раз вышел в отпуск и послезатра поездом уезжает с семьёй в Ивангород. Надо бы узнать его планы на сегодняшнее утро.

Тщательно выбрив подбородок и приакуратив ножницами усы, Твердов прижёг кожу одеколоном. Затем вышел на лестничную площадку. Было начало восьмого. Обычно в такое время сосед выходит в коридор покурить, дожидаясь пока жена приготовит завтрак.

Как Елисей и полагал, Вараксов курил, сидя на подоконнике.

Он был старше Твердова на одиннадцать лет. Немного грузный, немногословный и тихоня по характеру. Впрочем, это он дома тихоня. На службе сосед преображался. В полку шутили, что мощи его голоса завидует сам начбриг, настолько громоподобен его бас. Вараксов был зауряд-прапорщиком, в армии служил пятнадцатый год. И как все унтера русской армии, был типичным представителем унтер-офицерства: служака до мозга костей; когда надо – заботливая нянька для солдат, а когда и исчадие ада. Ещё с царских времён повелось, что унтера сверхсрочной службы стали приобретать права офицеров. В начале двадцатых это положение было возрождено и получило развитие. Кроме всего прочего, Вараксов, как зауряд-прапорщик 3-го класса да ещё третьего сверхсрока, получал жалование даже несколько большее чем Твердов.

– Снова не выспался? – увидал красные глаза Елисей.

– Привет, – вместо ответа отозвался сосед и пожал руку, одновременно растирая ладонью заспанные глаза. Двухмесячный сын часто просыпался ночью, а спал Вараксов чутко.

– Слушай, Вась, забрось-ка меня в одну деревеньку. По пути к Сейнам.

– Это можно, – Вараксов подумал и назначил время: – Заходи к одиннадцати. Я как раз за покупками в Сейны еду.

– Договорились.

Вернувшись в квартиру, Твердов по быстрому сделал пару бутербродов с сыром и маслом, быстро съел, запив водой из самовара. Затем вынес несколько "ненужных" пока вещей во вторую комнату. Комната пустовала и служила кладовкой, для жилья ему вполне хватало одной.

За забором горн уже давно сыграл генерал-марш. Елисей оделся, натёр до блеска наваксенной тряпкой сапоги. Пристегнув ножны с бебутом и кобуру, запихнул в офицерскую сумку последние номера "Родника" и "Солнца России" – возрождённых в двадцатые годы журналов, пользующихся популярностью в офицерской среде. "Солнце России" часто публиковал записки и рассказы армейцев и военных моряков. "Родник" в последние годы печатал научно-популярные статьи самой разной направленности. Иногда Твердов наведывался в полковую библиотеку, где любил почитать свежий номер "Военного обозревателя", в котором часто публиковали статьи о последних новинках зарубежных вооружений. Для своего подразделения в библиотеке брал и "Солдатское чтение" – журнал, выходивший ещё в Российской Империи с 1847 года под редакцией генерал-майора Гейрота. С прошлого века в "Чтении" печатали солдатскую прозу: рассказы об армейской жизни, о военных походах, о гарнизонных особенностях. Критерий отбора присылаемых солдатами рукописей, установленный ещё основателем журнала Гейротом, был один – чистый русский язык без вычурных слов и выражений.

Журналы Елисей взял почитать в офицерском собрании у майора Халтурина. Брал на недельку с условием вернуть их не позднее завтрашнего дня. Но, как всегда это бывает в армии, в планы резко вмешались обстоятельства. Завтра с утра марш-бросок, а затем до ночи полевые занятия. Так что, вернуть их в срок не получится. Но слово-то надо держать. Поэтому Твердов решил до одиннадцати разыскать майора.

Солдаты вернулись с утренней пробежки в казармы и теперь высыпали строиться на завтрак. Бутерброды, естественно, аппетита не перебили, и рассудив, что в ближайшие полчаса искать майора бесполезно, Твердов наведался в офицерскую столовую. С плотным завтраком он расправился за десять минут и отправился в учебный городок, здороваясь по пути со знакомыми и иногда козыряя штаб-офицерам.

В пункте предпрыжковой подготовки занималась учебная рота. Раньше таких рот насчитывалось аж семь, теперь в полку года четыре уже не было надобности формировать больше одной. ЮНАРМИЯ исправно поставляет достаточное количество подготовленных призывников. Новобранцы приходят как минимум с двадцатью прыжками за спиной и распределяются по подразделениям. Приходят мотивированными, физически подготовленными, владея навыками обращения с оружием. Тех, кого направляли в небесные гренадёры не из ЮНАРМИИ, в течении трёх месяцев обучают в учебной роте. Среди них попадаются с боязнью высоты. Парни здоровые, крепкие, а бывает, как упрутся руками да ногами в самолёте, что аж не каждый инструктор выпихнет. Таких потом отправляют в пехоту.